пришел в театр после утомительной охоты на ведьм, – продолжал Гидеон. – Понимаю, это не оправдание, но усталость сделала меня раздражительным. Я был не в себе.
Руна подняла на него глаза.
Взгляды их встретились, и звуки все пропали. Свет, голоса, мелькание фигур – все стало невидимым. В голову Руны пришла неожиданная мысль.
Гидеон Шарп – недостающее имя в моем списке.
Это пугало и манило одновременно.
Багровому Мотыльку, спасающему по ночам ведьм и обманывающему Кровавую гвардию, чувство опасности было привычно, однако соблазнить ярого охотника на ведьм – это совсем другое. Он хладнокровный и жестокий, мечтающий об одном – казнить Багрового Мотылька.
Мне придется притворяться больше, чем когда-либо.
Обманывать Руна не любила, это всегда давалось ей с трудом. Она будет постоянно на острие ножа.
Но результат будет стоить риска…
С точки зрения дела Гидеон Шарп был идеальным кандидатом. Если они станут встречаться, у Руны появится постоянный доступ к информации о каждой ведьме, которую предстоит спасти и в ближайшем, и далеком будущем.
Она откашлялась.
– У тебя безупречное чувство момента. – Явись он на пятнадцать секунд позже, она уже танцевала бы в объятиях Ноя и решение было бы принято. – Я с радостью принимаю твои извинения, – Руна протянула ему ленту, которую только что сняла с запястья, – если ты потанцуешь со мной.
Глава 9
Гидеон
Гидеон был редким гостем подобных вечеринок. Он старался не показываться вовсе, поэтому, увидев протянутую ему ленту, не смог понять, что с ней делать.
Кажется, все разговоры смолкли в одно мгновение. Гости смотрели во все глаза на покачивающуюся в воздухе блестящую ленту и неуклюжего кавалера, стоявшего в растерянности перед хозяйкой, напоминая Гидеону, что ему здесь не место. Как получилось, что революция, изменив так много, в некоторых сферах жизни не изменила ничего?
Он все еще чувствовал себя бедным сыном портного и швеи. Это подтверждал и его немодный костюм. Гидеон рос, играя на земляном полу, питаясь жидким супом, чтобы согреться и пережить суровую зиму. Со временем он чувствовал, что одежда становится тесной, потертой, и все потому, что в семье не было денег купить новую. В то же самое время люди, глазевшие сейчас на него, ели с золотой посуды, скармливали остатки толстым собакам, а в конце сезона выбрасывали все из гардеробов, чтобы заполнить новыми нарядами.
Пока Гидеон вел группу товарищей по кишащим крысами подвалам дворца, чтобы уничтожить тиранов в их кроватях, некоторые «революционеры» даже не удосужились взять в руки оружие – не хотели запачкаться. Они не теряли близких и друзей в бою – накануне Новой зари они сдали их на чистку, желая сохранить свое положение в Новой республике. Клялись в верности новой власти так же, как некогда сестрам-королевам. Политические события были для них не делом жизни и смерти, а чем-то незначительным вроде смены платья устаревшего фасона на более модное.
Вечеру в этом обществе Гидеон