глубже.
– Осторожно, иначе я раскрою всем, что ты блефуешь.
– А ты уверен, что я блефую?
И вновь уголок его рта дернулся. Будто он хотел улыбнуться, но передумал.
Это похоже на победу.
Руна не стала поддерживать тему и дальше, повела его к другой лестнице, а по ней на третий этаж. Там двойные двери вели во вторые по величине покои в доме.
– Это любимая комната Алекса.
Гидеон прошел за ней в темное помещение, где пахло старой заваркой и книгами. Стена из стекла была высотой в три этажа. Она открывала вид на сад, а за ним – на утес и море. Отражение ночного светила на водной глади походило на трепещущее белое пламя свечи.
Руна зажгла газовые лампы, и в комнате стало светло. Она наблюдала, как Гидеон медленно вышагивал вдоль стеллажей с книгами, расположенных полукругом, рассматривал балконы второго и третьего этажей, винтовую лестницу, ведущую на самый верх.
– Здесь есть книги с заклинаниями?
Сердце Руны подпрыгнуло и забилось сильнее.
После Новой зари Добрый командир объявил все предметы, используемые для колдовства, вне закона. Найденная книга заклинаний могла стать для гражданина поводом быть обвиненным в пособничестве ведьмам.
– Проверь, не стесняйся. – Руна скрыла панику за широкой улыбкой. Все книги с заклинаниями, которые были в доме, она перенесла в комнату для колдовства. – Я тебе разрешаю.
У Гидеона было такое выражение лица, будто он собирается что-то сказать, но его внимание привлек предмет у окна.
– Это же?..
То был концертный рояль. Теперь у Алекса был собственный, но он любил этот и много времени проводил здесь за упражнениями.
– Теперь ясно, почему Алекс так часто бывает у тебя.
С одиннадцати лет Алекс приходил в Уинтерси-хаус каждый день и вместе с Руной обучался музыке. Она ненавидела эти занятия. Один вид черных и белых клавиш вызывал в ней кипучую ярость, но бабушка настаивала. Алекс же, напротив, не только полюбил уроки, но и значительно преуспел. К сожалению, его родители не могли тогда позволить себе оплачивать занятия музыкой. Шантажом Руна вынудила преподавателя давать уроки Алексу вместо нее. Бабушка узнала обо всем несколько месяцев спустя.
Гидеон обошел инструмент и встал у банкетки.
– Ты играешь? – Руне стало любопытно.
– Нет. – Он нажал на одну из клавиш из слоновой кости. Это была нота «ми». Текучий звук заполнил пространство вокруг. – Из нас только Алекс питает страсть к музыке.
Руна кивнула. Никто не способен играть так красиво, как Алекс. В конце концов, даже бабушка была в восторге от его мастерства и таланта.
– Алекс получил письмо из консерватории с сообщением о зачислении, но не показал его родителям. – Гидеон нажал еще одну клавишу, на этот раз «ля», и из самого нутра рояля донесся высокий звук.
Руна нахмурилась. Алекс никогда об этом не рассказывал.
– Но почему?
– Наша семья не могла позволить себе платить аренду, не говоря об обучении. Он не хотел, чтобы родителям было стыдно.
Почему Алекс не