знахарка сама предложила им это: вернуть мне зрение взамен на услужение. Но меня больше интересует, почему они избрали тебя?
Яра нахмурилась: глупость какая! Лишь неудачная случайность привела её на капище. Дважды. Она попыталась отнекиваться, но Ведара настаивала:
– Они показали тебе капище, пригласили на обряд.
– В обряд меня втянула ты, – возразила Яра. – Ещё и слепой сделала.
– Не я, – странно улыбнулась жрица. – А боги. Я умею колдовать, но зрения тебя не лишала. Боги сделали это, чтобы показать оборотням, что ты такая же, как я.
– Но я не хочу! Я не хочу быть как ты, участвовать в обрядах и убивать людей! Невиновных!
– Невиновных? – хмыкнула Ведара. – Один из волков поведал мне, что тот ратник пришёл по твою душу. Ты скрываешься от княжеских слуг, чтобы не выходить замуж. Поэтому выбери, на чьей ты стороне: князя и ложного Единого или истинных богов. Не выйдет кланяться в обе стороны сразу. Повернись туда, куда подсказывает тебе душа. У тебя есть время подумать – до следующего обряда.
Яра чувствовала смятение. Она ещё не сделала выбор, но уже будто бы бунтовала не только против свадьбы, но и против князя и бога.
– И помни, что оборотни рядом, – холодно добавила Ведара.
– Рядом? Они из Туманки? Ты, конечно, не скажешь мне, кто они?
Ворожея помотала головой.
– Тебе достаточно знать, что они наблюдают за тобой, по крайней мере один из них. Поэтому прими верное решение. Ты теперь связана с нами, и если чужаки узнают обо мне и оборотнях, то откроют охоту и на тебя, – ненавязчиво пригрозила Ведара. – Понимаешь?
Яра кивнула. Она догадалась: если волки пострадают, если она сама или через стариков сдаст их охотникам, то жрица отомстит и призовёт в Туманку ратников по её душу.
– Я никому ничего не скажу.
– Запомни свои слова и не нарушай их, – хищно улыбнулась Ведара. – А сейчас тебе пора. Солнце село, возвращайся в дом.
– Я хотела ещё немного посидеть в бане.
– Ночь – время волков, – многозначительно произнесла ворожея, и Яра поёжилась.
Тонкие стены бани не защитят её от когтей и зубов оборотней, если те захотят напасть. Девица принялась скорее одеваться. Ведара не стала рассиживаться и ушла, оставив её в одиночестве. Запахи трав уже не приятно кружили, а сдавливали голову, полутьма пугала, а звуки снаружи усилились во сто крат, и Яра вздрагивала даже от шелеста травы. Она приоткрыла дверь, выпуская пар из бани, и прячась в его мареве, выглянула наружу. Во дворе было тихо и спокойно. Ни лязганья зубов, ни волчьих шагов, ни воя, – но отчего же ужас когтистыми лапами скрёб душу, будто оборотень стоял рядом? Девица в два шага добежала до избы. Она заперлась в сенях и привалилась к двери, выравнивая дыхание. Старики уже спали, лишь остаток лучины догорал на столе, освещая скудное убранство горницы, и взгляд напоролся на подсохшие колокольчики, обёрнутые в крапиву.
Зря Ведара напугала её. Тот оборотень, что был рядом и следил за Ярой, посылал ей цветы, а не угрозы.
[1]