ленты в косы Яры, бабушка не удержалась и заговорила:
– Нет тут родителей твоих, не нам поучать тебя и благословлять, но жених хоть мил тебе?
– Ещё как мил! – с жаром заявила девица.
– А то, может, отказаться от свадьбы, пока не поздно? Завтра-то уже обратной дороги не будет… А коль обманет он тебя? Скажет, что любит, а сам отвезёт к князю ради ещё одной награды да Остапу вручит?
– Нет же, – растерялась Яра. – Не должен.
– А жить вы где будете? Сын воеводы – значит, из столицы родом. Обоснуетесь в Златограде, под боком у князя, который на тебя осерчал?
Об этом девица не думала. Ей и самой не хотелось жить в столице, в чужом месте; то ли дело Велиград – родной, знакомый и достаточно крупный, чтоб не заскучать.
– Не знаю пока, – качнула головой Яра. – С оборотнями бы сначала разобраться.
– Ох, поспешили вы…
Девица стиснула зубы. Возразить было нечем, она сама понимала, что нехорошо так скоро свадьбу играть. Меньше седмицы знакомы, всего днём ранее объяснились друг с другом – и уже женятся. Не случись с Ярой ничего, что она пережила за последний месяц, она приберегла бы своё сердце для более стойкой любви. Она не противилась свадьбе с молодым охотником и сошлась бы с ним с большей радостью, если бы их не подгоняли незримые обстоятельства.
Скребла душу ещё одна мысль. Данияр обмолвился, что спешит не только из-за князя. Благодаря празднеству он надеялся выманить оборотней из укрытия, они наверняка придут за девицей, которая посмела предать их. Появятся – и попадут в руки охотников.
– О чём задумалась, птичка моя? – спросила бабушка, вытаскивая внучку из круговорота мыслей. – Готовы твои косы, можешь полюбоваться на себя.
Яра встала со скамьи и среди вещей в сундуке, который передал охотник, нашла небольшое зеркало. Она оглядела себя: хороша. Глаза не грустные, в отличие от первой свадьбы, только слегка взбудораженные. Наряд сидит как влитой, толстые косы спускаются по женским округлостям, яркие цвета лент и обруча освежают лицо и подчёркивают румянец. Не зря Данияр позвал замуж!
– Ну вот, готова, – похвалила бабушка, отряхивая пылинки с алого подола внучки.
Яра угукнула и глянула в сторону двери. Осознание, что скоро она уйдёт из родного дома в дом жениха, отозвалось терзанием, будто стебли чертополоха опутали ноги. У неё оставалось совсем немного времени, чтобы свыкнуться с замужеством. Плакальщицы уже подошла к воротам стариковского участка, их страдальческие песни, причитания и рыдания долетали до избы. Яра прикусила губу, еле сдерживаясь от слёз. Пора было оплакать своё девичество.
Бабушка предупредила, что свадебный обряд в деревне отличался от того, какой проводили в Велиграде. В Туманке ещё чтили прежние традиции: гуляли всей улицей, приглашали плакальщиц, вешали бубенцы, чей звон отпугивал нечистую силу, разводили костры. Ни одна изба не могла вместить в себя всех жителей, потому столы расставляли прямо на дороге рядом