движок, где-то далеко-далеко. Здесь же оставались лишь два губастых, зубастых, языкастых, сросшихся, как у сиамских близнецов, лица. Хотя, руки тоже своё дело знали и не сидели, сложа руки.
Аякс сидел с недовольным видом и вилял ногой под музыку. Исподволь созерцая, сверкая взглядом, потные подробности чувств.
– Ну, что? – с усилием оторвала от него Кассандра своё тело. – Теперь ты убедился?
– Да, наверное! – омлетно пробормотал ещё не успевший остыть, так сказать, с пылу с жару потерянный Банан, пытаясь смести в кучку растерянный разум.
– То-то же! – улыбнулась Кассандра, ушла от захвата его объятий и нырнула в своё кресло.
– Такие манеры, как у тебя, заставляют… контейнерами поляны! – отшутился он, мучительно усаживая в кресле того слизня, в которого его засунул урок Кассандры. И случайно задел ногой под столом шеренгу пустых бутылок, заигравших под столом звонкую соловьиную трель. Празднуя свою отставку!
– Осторожней! – упрекнул его Аякс с дежурной долей ответственности.
– Просто, у меня от таких представлений иногда аж дух захватывает! – откровенно признался Банан. – А у тебя?
Но Аякс неподвижно сидел уже, жестко переплетя бутылку холодными твёрдыми пальцами под вид лозовой оплётки. И затвердевшие от тягучих думок агатовые глаза его под черными дугами бровей, казалось, стали ещё черней и огромней.
– Ну, что, пойду я домой! – решил Аякс, когда в комнату явились Поликсена и Пенфей. – А то тут уже стриптиз устраивают!
– Аякс! – мглисто надавила на него Кассандра.
А тот повздыхал утробно за жизнь, за работу, да выскочил до придорожного столба, где оставил сырую визитку. И ушел домой немного грустный.
Банана согнали с кресла на стульчик, усадили на его место Поликсену, как «Королеву бала», и стали уничтожать оставшееся пиво. А Кассандра взяла у Банана зефирно белую сигарету и, под-закинув голову, опять обернулась Хладной графиней.
Нет, нет, это не была безрукая Венера, хотя чем-то и походила на неё. Ведь далеко не случайно Пенфей не на ней остановил свой выбор. Это была ещё и близорукая Венера. И в полусвете светильника она регулярно сжимала ладошки густых ресниц, бросая усечённый взгляд на микро циферблатный хронометр, вознесенный вглубь секретера.
– Чего ты, Кассандра, надрываешься? – посочувствовал ей Пенфей, угнетаемый чувством вины за то, что не оправдал её ожиданий. И переставил часы на стол.
– Не клади часы на стол! – встрял Банан. – Это что тебе, столовый прибор, что ли?
Пенфей стебанулся, но дико. И переставил часы на подоконник.
– Вот ты приколол со своей услугой! – усмехнулся Банан. – Когда мы смотрим на часы, нам кажется, что мы куда-то опаздываем, чего-то не успеваем. Время угнетает нас! А ты поставил переносчик этой заразы прямо у нас перед носом!
Но Пенфей уже сидел на стульчике, упав головой на колени. Обхватил их руками и ни