Кассандра принялась подкармливать его россказнями про домашних, про незатейливые неурядицы и их блистательные развязки, греша, правда, стилем брачных объявлений. Затем перешла к развёрстке расклада про бывших своих мелкоуголовных любовников, постепенно перейдя к нынешнему блуждающему любовнику, по словам её, имевшему жену и ребёнка.
На дорогу, вдруг, выехала чёрная машина с неоновой подсветкой снизу и фарами вырвала их из мягких объятий полутьмы.
– Это он! – возбужденно вскинулась Кассандра.
И заметалась, как перепуганный страус на гололёде, судорожно пытаясь спрятать голову в песке, которым его посыпали. Но лишь судорожно долбила лёд клювом.
– Ах, нет. Не он! – облегчённо вздохнула Кассандра, когда машина с шумом проехала по её страхам.
– Тебя пугают машины с неоном?
– Только с оном! – улыбнулась та.
– Ничего глупее и придумать надо было! – стебанулся Банан и закурил.
Кассандра, вдруг, замерла. Посмотрев на невероятно расширенный, словно при осмотре окулистом, выпуклый глаз неба, тревожно сверкающий тысячью своих зрачков, в недоумении уставившихся на них сверху. Невозможно красивая и бледная, словно статуя из белого мрамора в лунную ночь.
– Знаешь, – загадочно произнесла Кассандра, – иногда мне почему-то кажется, что в небе больше души, чем во мне самой!
Банан посмотрел из тесного батискафа своей закомплексовки в огромный иллюминатор неба и увидел там то же, что и всегда: звезды игриво ему подмигивали.
– Души, ни души, а души неба своей душой ни задышать, ни задушить! Небо надо держать здесь, – усмехнулся он, проткнув указкой пальца её сердце, как шашлык, – а не на небе. У тебя нездоровое воображение.
– Мне это уже говорили, – произнесла Кассандра с дешёвым налетом таинственности в голосе. Лёгкий темпераментный ветерок ласкался к её губам.
Банан отогнал его и продолжил его работу.
– У тебя есть сигарета? – спросила Кассандра, когда он закончил свою от’чайную церемонию.
– Ты же сама последнюю скурила.
– Как? У тебя нет сигареты? Ничего себе! Я хочу курить, а у тебя нет сигареты! – но тут же улыбнулась. – Да, у меня бывают такие приступы. Один раз на коттедж поехали, – начала она отрабатывать притчей. – Ну, с подружками. Они меня и взяли. С ними мальчишки были на двух машинах. Попили, повеселились. И вдруг среди ночи мне гамбургеров захотелось. Хочу и всё! Я давай мальчишек доставать: дайте, мол, гамбургеров и всё тут. А они говорят… А мы на побережье были. Знаешь, недалеко от станции спутниковой связи? Они говорят: где мы, мол, тебе посреди ночи-то гамбургеров достанем? Меня уже подружки давай успокаивать. А я хочу и всё!
Банан делал вид, что глотает эту жвачку.
– Сколько времени? – спросила Кассандра, наконец-то прикончив жеванину.
Часы показывали ей кучу времени.
– Ну, что, пойдём, проводишь меня. А то мама волнуется, когда меня долго нет.
И они поднялись с лавки.
– Ну, давай, поиграем в игру,
Я уверен, правил не надо,
Ты