где оставила Глэдис.
Глэдис была пикапом; этот древний «Форд» служил семье Дрейкфордов уже семьдесят лет. К машине был прицеплен фургон для перевозки лошадей, такой же старый, но не обладавший шармом Глэдис. Прицеп представлял собой просто большой уродливый ржавый ящик, однако его стенки были усилены металлическими листами, а окна заделаны рубероидом. Линкор на колесах. В тот момент, когда Мэгги приблизилась к нему, у нее за спиной раздался торжествующий крик.
Обернувшись, она увидела за деревьями двух молодых людей. С первого взгляда братьев Рейтер можно было ошибочно принять за близнецов. У обоих были лохматые, давно не стриженные светлые волосы и лица, словно созданные наспех из деталей, наугад выбранных из коробки: светлые глаза навыкате, крючковатые веснушчатые носы, мясистые губы, напоминавшие пиявок. Двадцатидвухлетний Виллем был сильнее брата, но Мэгги казалось, что Абель, который был младше на год, более жесток. Взгляд ее переместился на камень, который держал в руке младший. Он был крупнее куриного яйца.
Мэгги понимала, что нельзя показывать страх. Страх предполагает слабость, а она знала, что, заметив слабость, эти двое озвереют. Она сплюнула и продолжала смотреть на братьев с ледяным презрением.
– Веселье закончилось. Вы упустили свой шанс у дома Схейлеров.
Абель замахнулся.
– Кто это сказал, сучка?
– Я сказала, – ответила Мэгги, вытащила шпильки, которые удерживали чепец на голове, аккуратно сложила его, а затем убрал в карман. – В эту игру играют в деревне. Бросишь камень там, внизу, и я побегу прочь, как хорошая девочка. Бросишь камень здесь, и я сломаю твою гребаную руку.
Братья неуверенно переглянулись, потом до Виллема дошел очевидный факт.
– Но нас двое.
– Тогда я сломаю две руки.
Уверенный, решительный тон Мэгги ошеломил братьев. До сих пор они видели ее только в деревне: Мэгги-овечка, Мэгги-дурочка, одна из Дрейкфордов, которые жили в Ведьмином Лесу. Та, деревенская Мэгги спешила убраться подобру-поздорову, когда кто-нибудь косо смотрел на нее. Молодая женщина, стоявшая перед ними, не выказывала ни застенчивости, ни испуга. Эта Мэгги была незнакомкой.
Поднялся ветер, зашуршали листья, дождь усилился. Мэгги внимательно наблюдала за парнями. Рейтеры были крупнее, выше ростом, но они были слабаками, как все деревенские, а Мэгги закалила жизнь в горах.
Глядя на них сейчас, она невольно вспомнила херувимов с растрепанными кудрями, которых впервые встретила десять лет назад.
Мэгги вспомнила то событие потому, что сама в тот день впервые явилась в деревню одна. Она упросила родителей позволить ей съездить за почтой на старом велосипеде, который они привели в порядок и преподнесли ей в качестве подарка на день рождения. В конце концов мать с отцом сдались, и Мэгги, несясь с горы, наслаждалась новым, головокружительным чувством свободы.
Въезжая в Схемердаль, Мэгги заметила братьев Рейтер, которые сидели на пороге отцовской бакалейной лавки. Мальчики