и энергичным шагом вышла из умывальной комнаты.
Стайка детей, склонив головы над столами, что-то увлеченно рисовала. Светловолосая девушка лет двадцати в круглых очках ходила вдоль белых пластмассовых столов:
– Все помнят сказку Ганса Христиана Андерсена про гадкого утенка? Однажды он увидел на озере величественных птиц и побоялся быть отвергнутым ими. Но, пережив страдания, отчаянье, боль и страхи, он превратился в молодого лебедя и вновь встретился с этими самыми прекрасными птицами. На этот раз он решился подойти к ним, подумав: даже если они заклюют его, жить без них он уже не сможет… Его вел к ним зов крови.
– В жизни так же, – обронила девочка лет одиннадцати, смущенно покосилась на соседку и опустила глаза к своему рисунку.
– Да! Бьешься-бьешься, а с места сдвинуться не можешь… а когда уже не ждешь, все само происходит… – задумчиво проговорила Изольда, аккуратно прикрыв дверь в свою комнату. – Соня, просыпайся! Утро уже в полном разгаре, – она наклонилась к дочери и чмокнула ее в щеку.
– Мам, дай поспать… – Лариса натянула одеяло на голову и перевернулась на другой бок.
– А может, нам и правда поспать еще немного?.. – ответила Изольда, взяла книгу с тумбочки и опустилась на заправленную кровать – та протяжно скрипнула.
Из-под подушки торчал уголок белого бумажного листа.
– Ларочка! – в диком ужасе прошептала Изольда. – Сюда кто-то заходил? – Изольда ощутила холод и нехватку воздуха. Она схватилась за грудь: – Негодяи! Я вас выведу на чистую воду! – еле сдерживая себя, шептала Изольда. – Как они могут? Они не понимают, с кем связались! – спазм перекрыл ей горло, она изо всех сил пыталась вздохнуть.
Лариса вскочила с кровати и бросилась к матери. Подняв подушку, она увидела на одеяле сложенный вчетверо лист. Но Изольда мгновенно схватила его сама и крепко сжала в пальцах. Письмо больно обожгло ей руку.
– Доченька, одевайся быстрее! – она подала Ларисе бежевую расклешенную юбку, черный топ на лямочках, джинсовую куртку, у которой ловко закатала рукава, а бежевые туфли со шнурками поставила перед кроватью.
Нехотя натягивая на себя одежду, Лариса недовольно кривила губы:
– Ну почему ты не можешь прочитать письмо здесь? Зачем куда-то бежать? – она кивнула на скомканный лист, забрала красным ободком рыжие волнистые волосы, отдаленно похожие на материнские. Ее грустные зеленые глаза с укором смотрели на мать, но Изольда не обращала на это внимания – она знала упрямый нрав Ларисы.
– Откуда это письмо? Неужели опять шантаж? Что они хотят? Кто же это может быть? – она прислушалась к звукам в коридоре, на всякий случай подбежала к окну; никого не увидев, накинула на себя плащ цвета хаки и потянула дочь за собой, тихо шепча: – А вдруг нас здесь кто-то увидит или услышит?
– Мам, ну что ты с ума сходишь? Может, там ерунда какая-то, – Лариса торопливо бежала за матерью.
Изольда стремительно неслась прочь от корпуса, чтобы никто их не увидел. «Скрыться! Спрятаться! Раствориться! Выбраться из ловушки!» Она выбрала дерево с