полежит в лазарете, придет в себя – и отпустим.
Лариса застонала. Изольда платком вытирала слезы, размазывая по лицу черную тушь.
Два медбрата проворно положили Ларису на носилки.
– Меня толкнули… я не нарочно, – шептал волонтер, стоя рядом с Изольдой.
– Кто, кто тебя толкнул? – Изольда, будто очнувшись, вцепилась в футболку Егора и судорожно трясла его.
– Я не видел… меня кто-то со спины толкнул, – почти плача, ответил он. – Я вам обещаю, я буду помогать Ларисе… – он, будто обезумев, бормотал и бормотал одно и тоже.
Носилки подняли с пола.
Изольда рванула за медбратьями:
– Доченька! Милая моя! – она бежала за носилками, пыталась дотронуться до Ларисы, проверить, жива ли. – Как такое могло случиться?
«Меня Бог наказал», – неожиданно вспыхнуло в голове.
Пройдя по улице, они зашли в один из корпусов.
На входе стоял охранник. Он сурово оглядел Изольду, похоже, хотел остановить, но врач опередил его:
– Ее пропустить – это мать пациентки!
Охранник кивнул и молча отошел в сторону.
– В пятую ее, – отдал распоряжение врач.
– Я буду вам помогать, – робко сказала Изольда.
Он одобрительно кивнул головой.
– Приготовьте больной постель, а даме стул, – отдал он распоряжение молодой медсестре. Та торопливо вбежала в палату, откинула белоснежное одеяло на кровати.
На второй лежала перевязанная с головы до пояса девочка лет четырех.
***
По каменной извилистой тропе Лариса поднималась вверх к высокой Черной башне, зубцами упирающейся в небо. Силы земного притяжения тянули ее вниз. Черный спертый воздух пах смертью. Лариса чувствовала, что где-то рядом пропасть – из нее доносились леденящие душу звуки. Она не хотела туда идти, но что-то жуткое, невидимое, чему нельзя было противиться, влекло ее.
– Евгений! Евгений! – Лариса оглядывалась по сторонам, но никого не видела. – Куда же ты подевался?
Сбоку за ней боязливо следовала серая тень. Боковое зрение Ларисы стало четким – она видела все происходящее вокруг нее, будто у нее открылся третий глаз – всевидящее око. Лариса видела, что тень как две капли воды похожа на нее, но чем ближе она подходила к Черной башне, тем тень почему-то становилась старше, постепенно превращаясь в старуху. Она неотступно следовала за Ларисой, а в отдалении летели другие тени, менее плотные, более осторожные, похожие на силуэты страдающих людей – они в страхе и смятении летели к Черной башне, будто кто-то невидимый гнал их.
– Не ходи туда… – услышала Лариса голос сестры Веры.
– Ты опять меня поучаешь? Тебе еще не надоело совать нос не в свои дела? – с раздражением воскликнула Лариса – она не выносила поучений сестры.
– Возвращайся назад… прошу тебя… – голос сестры был на удивление мягким и почему-то успокаивал ее, хоть она и не желала признавать этого и не хотела возвращаться. А может, хотела?..
– Боже! –