9
Но единственного сына, война не пощадила, ему было двадцать четыре года, студентом последнего курса ТашМИ, парень ушёл на фронт, едва закончив институт, но не успев получить диплом. Частые письма от сына, успокаивали тревожное сердце матери, да и отца тоже. Но в самом конце войны, в начале весны, Гришу убили. На госпиталь, где он работал военным врачом, упала бомба и вмиг, прямо за операционным столом, его не стало. Гришу и нашли лежавшим на раненом, которого он оперировал. Видимо, услышав взрывы, он накрыл его собой. Не выжил никто и когда его родители получили похоронку, где и было всего несколько слов: "Погиб смертью храбрых, присвоено внеочередное звание майора, награждён Орденом Красной Звезды… посмертно". Но орден получил Виктор Сергеевич, его вызвали в Москву, где и вручили документы сына и коробочку с медалями и двумя орденами. Теперь эти реликвии стояли на видном месте в доме супругов, на столике, в углу, рядом с портретом сына. Эту боль Зинаида Семёновна и заглушала работой, помогая всем, кто в ней нуждался.
Войдя следом за Зухрой во двор, женщина подошла к Мехри опа. Открыв свою большую сумку, она присела рядом с ней.
– Я пойду? Меня на работе ждут, – словно школьник, отпросился Бурибай.
– Да, можешь идти, дальше мы сами. Ну… что случилось, Мехри нисо? Вроде, никогда на здоровье не жаловалась… хм, так… ну что сказать, неплохо, вернее, не совсем и плохо. Может в больницу ляжешь? Я направление напишу, недельку полежишь, нужно лечение получить, иначе, приступ может повториться и очень скоро. И отказа не приму! – категорично заявила Зинаида Семёновна видя, что Мехри опа, сердце которой тщательно прослушали, покачала головой.
– Зина опа, я не могу, мой сын вернулся, он в ТашМИ поступил, как я дом оставлю? – всё же возразила Мехри опа.
– Поздравляю! Какая радостная весть! Правда, очень рада за всех Вас, но… я врач и скажу прямо, Мехри… если не подлечиться, ты можешь навсегда их оставить, поняла? – ответила Зинаида Семёновна.
– Нет… зачем? Я никуда не уйду от них, они же жизнь моя, Зина опа! – воскликнула Мехри опа, по-своему понимая слова врача.
– Зухра, поезжай за её мужем, иначе, я не даю никаких гарантий. Или сейчас же едешь в больницу, или Шакир сам тебя туда отвезёт, поняла? – сказала Зинаида Семёновна.
– Да, я поняла… можно завтра? Как же я сейчас уйду? Волноваться будут, не увидев меня, – с мольбой попросила Мехри опа.
Зухра стояла в стороне, в ожидании, обвиняя и себя в том, что происходит.
– Мехри, ты меня не слышишь? Сегодня! – ответила Зинаида Семёновна, взяв из сумки бланк и заполняя его, больше ни о чём не спрашивая.
Она знала имена и фамилии всех своих пациентов в махалле, лишь иногда уточняла год рождения или номер дома, в котором они проживали.
– Ты же четвертого года рождения? – спросила Зинаида Семёновна, посмотрев на Мехри опа.
Та сидела с подавленным видом, в больницу ей ложиться вовсе не хотелось. Она лишь кивнула головой, но поправила, что с третьего года.
– Зухра,