обеденном столе поблескивали свежие фрукты. Тесак уже заходил сюда чуть раньше. Подтверждение тому – наполовину накрытый стол и сковорода на плите. Чем бы ни было это волшебное место, принадлежало оно волку. Его запах густо обволакивал все вокруг, словно въевшись в трещины каждого камня.
Я оглянулась на полки и воскликнула:
– Еще книги!
– Все не перечитал.
– Откуда б ты взял время, постоянно в разъездах по приказу своего короля…
Я уставилась на книги – и сердце вдруг защемило, когда я вспомнила имена, нацарапанные на титульных страницах и здесь, и в другом жилище волка.
– Они не твои.
Ответом на мое замечание, а может, даже обвинение, была тишина. А когда Тесак наконец заговорил, его тон звучал ровно, буднично:
– Во время набегов некоторые мои собратья ищут каменья и прочие ценности. Я предпочитаю брать книги и выпивку.
Он прошел к раковине с непринужденной легкостью – будто ему было совершенно наплевать на содеянное.
На разбитые сердца. На уничтоженные дома. На бесценные вещи и жизни…
В ушах зазвенели крики, боль тех, кого я оставила позади.
Тяжкий груз тошнотворной вины никогда не отпустит меня, сколько бы я ни напоминала себе, что не способна ничего изменить. Я не представляла и отказывалась понимать, как он мог убивать, лишать всего во имя мести.
Я сглотнула и тихо произнесла, безуспешно пытаясь скрыть отвращение:
– Не могу сказать, что мне нравится, как ты ими завладел, но сочетание все же отличное.
Напоминание, кем он был, что творил с беспомощными душами, пробрало меня до самых костей.
Тесак посмотрел на меня так, словно все понял, но благоразумно промолчал. Он остался неподвижен, с непроницаемым, волчьим выражением лица ожидая моего следующего шага.
Я заставила себя отвести взгляд. Этот мужчина с пронзительным взглядом даже не стремился скрыть, кто он на самом деле.
Хищник, наблюдающий за добычей.
Пытаясь избавиться от неприятного холода и успокоить колотящееся сердце, я принялась бродить по дому. Несколько мгновений спустя, когда мой разум все еще был переполнен ужасом беспомощных и умирающих, волк милосердно разжег плиту, и вскоре до меня донесся запах жарящегося мяса.
Когда боевые действия в нашем королевстве перешли от отдельных покушений к откровенной расправе, отец сказал, что на войне ни одна из сторон не может быть безупречной.
Из всех генералов отец был наиболее приближен к королю, поэтому ему приходилось брать меня с собой на приемы, вместо того чтобы мирно оставлять одну в нашем лесном доме. В те пугающие годы, годы моего взросления, я нашла себе принца.
И согласилась выйти за него замуж за несколько месяцев до отцовской смерти.
Мне оставалось лишь гадать, что бы подумал отец обо всем происходящем сейчас и не предвидел ли такой исход. Кажется, моя помолвка совсем его не радовала. Он выражал облегчение, что обо мне позаботятся, что я буду в безопасности, но не более. С другой стороны, грозный генерал