собираем бутылки, – сказал Степка. – Для фронта.
– Значит, правда, что всем красноармейцам дают по сто граммов, а командирам по двести? – спросила тетенька.
– Не знаю, – ответил Степка. – Мы собираем бутылки для танков.
– Для борьбы с танками, – поправила его Ванда.
– Вот так дела! – по-прежнему напевно, но с оттенком изумления произнесла тетенька.
– В них жидкость наливать специальную будут, – поспешно пояснил Степка. – А потом поджигать…
– Спичками? – еще более изумилась тетенька.
Степка беспомощно посмотрел на Любашу. Но было очевидно, что она тоже не знает, чем станут поджигать бутылки.
Нашлась Ванда. Она сказала:
– Жидкость особая. Она воспламеняется от удара.
Позднее Степан узнал, что Ванда объясняла не совсем правильно, но тогда он обрадовался ее ответу.
– Да, от удара… Для этого нужны большие бутылки. Не меньше чем на семьсот пятьдесят граммов.
– Есть такие бутылки, – сказала тетенька.
– Принесите! – попросил Степан.
– Как же я принесу? – опять изумилась тетенька. – Их очень много…
Бутылок действительно было много. И все из-под шампанского. Они лежали в старом, запущенном свинарнике. Двери свинарника висели на одной петле, крыша сильно прохудилась, и бутылки лежали грязные, запыленные.
– Все в мешок не влезут, – сказала Любаша. – Придем еще раз.
– В мешок все не войдут, – согласилась и тетенька. – Мешок мал.
Согнувшись, Степка сунулся было в свинарник, однако белая ладонь хозяйки легла на его плечо, легла мягко, но властно.
– Детки мои, – сказала она, сверля их взглядом. – Я отдам вам все бутылки, но за это ваша старшая, – тетенька остановила взгляд на Любаше, – пусть вымоет в комнатах полы.
От сильного волнения у Степки засосало под ложечкой. Любаша и дома сроду никогда полы не мыла, а тут – чужой холеной женщине… Степка не мог себе представить, что сейчас начнется. Возможно, этой наглой тетеньке повезет, и Любаша ограничится лишь словами, но кто может поручиться, что сестренка не приложит руку?
Любаша стояла с окаменевшим лицом, только глаза ее расширялись.
В тягостной и беспокойной тишине как-то очень просто прозвучал голос Ванды:
– Я тебе помогу, Люба.
Любаша качнула головой, словно стряхнула с себя оцепенение.
И совершенно спокойно сказала:
– Ты поможешь Степану. Один он не донесет мешок.
…Мешок оказался тяжести непомерной. Сколько потов сошло с ребят, пока дотащили они его до своего дома!
Потом они вновь, с пустым мешком, пошли к тетеньке. И бутылки вновь были тяжелыми, как камни. Но с ними возвращалась Любаша. И втроем нести мешок было легче.
– Какая гадина! – сказал Степка. – Вымойте полы за бутылки.
– Ничего, – вздохнула Любаша. – Я ей в каждую комнату по ведру воды вылила. Дня три полы сохнуть будут. Она, стерва, еще меня вспомнит…
Степка и Ванда посмотрели на