на урок директор школы вышел в коридор. Он сразу завел такой порядок: как только звенит звонок, директор и завучи проходят по всем этажам, по всем закоулкам, проверяют начало урока, гоняют прогульщиков-бездельников, а потом пересекаются в учительской и разговаривают свои руководительские разговоры.
Прямо напротив учительской какой-то класс подпирал стены, а учительница с хмуро-недоуменным лицом ковырялась ключом в замке.
– Что у вас тут?
– Да, вот… Забили…, – отодвинулась она от двери.
Понятное дело. Наверное, объявили заранее контрольную работу, вот двоечники и постарались. Делается все просто. На проходе мимо кабинета в замок втыкается спичка и тут же обламывается. Потом еще раз. И все. Вставить ключ больше некуда. А раз дверь не открыть, то и класс не рассадить. А там, глядишь, и контрольной не будет…
Мечтатели.
– Угу. Понятно, – наклонился директор к замочной скважине. – Ну, это у нас просто.
Он сунул руку в карман и выудил оттуда большую булавку. Расстегнул ее, поддел острием одну половинку спички, потом – вторую.
– Дайте ключ.
Замок щелкнул, дверь открылась.
– А зачем вам булавка? – заинтересованно спросил сзади кто-то из школьников.
– А от всякой нечистой силы… Вон, нечистая замок запечатала, а булавка-то и помогла, – хмыкнул в ответ директор, продолжая свой обход по коридорам и этажам школы.
Актовый зал
– Ба-бах-х-х! – с потолка посыпалась побелка, вся школа вздрогнула и как будто присела даже. Со скамеек в столовой с визгом вскочили первоклашки. Директор школы, как раз снимавший пробу, отложил ложку, посмотрел на потолок, на часы, встал и пошел на второй этаж.
– Что случилось? Что случилось? – спрашивали выглядывающие из классов учителя.
– Да, ничего особенного… Актовый зал делаем.
Актовый зал в школы был обычный. Большой многооконный высокий зал над столовой. Вся школа была трехэтажной, а здесь, где столовая и актовый зал, помещались всего два этажа, но зато высоких. В зале, как войдешь, так сразу между двумя входами невысокий, по колено, подиум-сцена, на которой когда-то устраивались концерты школьной самодеятельности. А дальше – ряды-ряды-ряды стандартных деревянных стульев, скрепленных по трое. Стулья эти, чтобы не таскали с места на место, прибили к паркетному полу.
Еще дальше, в самом конце зала, слева была маленькая дверца, а посреди стены – две темные амбразуры: там при строительстве школы предполагалась кинобудка, но использовалась она в качестве склада для учителя музыки. В той будке стояли вертикальные штанги, привинченные большими болтами к деревянному полу, но самих кинопроекторов никто из работавших в школе так ни разу и не видел.
А потом случились протечки крыши и прорывы батарей. Случились уборки и общеклассные мероприятия. И лакированного блестящего паркета тоже просто не стало. Местами он был выбит до основания, местами держался, но черный и страшный. Там было так …э-э-э… непрезентабельно, что даже последние выпускные вечера проводились не в зале, а в школьной