дать этому имя, но эта теплая волна внутри была похожа на гордость, на желание узнать больше и, возможно, оправдать честь своих предков. Он пытался сохранить своё спокойствие и вернулся к еде, но мысли его кружились, и с каждым откусанным бауырсаком он всё сильнее начинал задумываться: а что, если тетушка говорила правду?
Курт и Айлин
Курт нашёл Айлин, сидящую на берегу реки. Она наблюдала, как солнце скользило вниз по горизонту, и его отблески золотом разливались по воде. Курт подошёл к ней и, тихо присев рядом, почувствовал, как тепло её присутствия успокаивает его в этот сложный момент.
– Ты не поверишь, что я узнал от тетушки, – начал он с нервной улыбкой, пытаясь замаскировать свой неуверенный тон за весёлым настроением. – Она сказала, что я… потомок тюркского кагана! Представляешь? Она утверждает, что мой дедушка был сыном кагана!
Айлин слегка улыбнулась, но её взгляд вдруг потемнел. Она медленно повернулась к Курту, и в её глазах, отражавших последние лучи уходящего солнца, было что-то, что он не ожидал увидеть – серьёзность и даже тревога.
– Курт, – начала она тихо, сдержанно, – это не шутка.
Её слова эхом отозвались в его голове. Курт растерянно посмотрел на неё, не понимая, почему его простое признание вдруг вызвало в ней такую серьёзность.
– Я… я слышала это от своей бабушки, – продолжила Айлин, её голос был полон странной смеси страха и восхищения. – Она рассказывала, что у великого кагана когда-то был сын, которого прятали от врагов. Чтобы его никто не нашёл.
Курт замер, сердце застучало сильнее. Он пытался осознать услышанное, ища в лице Айлин хоть какую-то тень насмешки или намёк на шутку. Но её взгляд был неумолим – в её глазах не было и следа лёгкости, с которой он начал этот разговор.
– Ты действительно думаешь… что это правда? – прошептал он, чувствуя, как напряжение сдавливает ему грудь.
Айлин взяла его за руку, сжав её, словно пытаясь передать свою решимость. Она медленно кивнула.
– Да, Курт. Думаю, это правда. И если это так, то всё может измениться. Теперь ты не просто Курт, сын пастуха. Ты наследник чего-то большого, того, что связано с силой и долгом твоих предков.
Они сидели рядом, окружённые вечерними сумерками. Вокруг раздавалось тихое журчание воды, лёгкий ветерок ласкал их лица, но на сердце у Курта будто повисло тяжёлое, непреодолимое бремя. Мир, который он знал – простой и понятный, где каждый день был похож на предыдущий, – начал рушиться перед его глазами.
Он посмотрел на руку Айлин, сжимающую его ладонь, и понял, что в эту минуту она – его единственная поддержка, его якорь, удерживающий его в реальности. Айлин смотрела на него с таким вниманием и теплотой, что Курт впервые ощутил, будто он может быть кем-то большим, чем просто пастухом.
– Ты готов, если это правда? – спросила она, её голос прозвучал слабо, но решительно. Курт посмотрел на реку, на далёкие горы, словно ища ответ в окружающей его земле, и наконец произнёс:
– Если это правда… я должен