Здесь рельсы разветвлялись и одна из веток уходила на круг, чтобы поезд мог развернуться и ехать обратно. Действительно, было бы глупо приехать в тупик и бросить паровоз там – во-первых, задний ход пока ещё находился в стадии разработки, а во-вторых, поезда всё-таки создаются для того, чтобы ехать вперёд, а не пятиться, как рак.
Деловито пыхтя, состав сделал круг и поехал назад к мануфактуре.
– Вот когда поставим на ноги железнодорожную отрасль, – принялся мечтать на обратном пути Нилфри, – тогда и будем в конечных точках отцеплять паровоз от головного вагона, а другой прицеплять к хвостовому. И в круговом развороте уже не будет необходимости.
– А как поезда будут преодолевать реки? – подала вдруг голос любовница Амарафиуса, у которой от выпитого вина развязался язык.
– Будем строить мосты, – ответил Нилфри, взглянув на блондинку. Для этого, правда, ему пришлось собрать всю волю в кулак – девица вызывала в нем глубокое отвращение, но она, как ни крути, была любовницей стратегически важного делового партнёра Амарафиуса. Сама же она в его глазах была погнутой, потёртой, замусоленной монеткой самого малого номинала, мимо которой проходит даже нищий. Но, к несчастью, эта мелочёвка лежала в кармане владельца золотых приисков.
«Интересно, – подумала Ардана, заметив этот взгляд Нилфри, – что эта малолетняя козявка скажет, когда узнает, что Амарафиус продаёт поношенных любовниц в публичный дом, откуда пути к нормальной жизни уже не существует? Да-да, этот толстяк не гнушается зарабатывать даже на своих подстилках, хотя и гребёт лопатой миллионы! И лет через десять, когда из борделя её вышвырнут на улицу, она будешь никому не нужной рухлядью».
Девица же невольно поёжилась от этого устремлённого на неё взгляда и поспешила отвести глаза в сторону окна, сделав вид, что её там что-то заинтересовало.
– Какой мост, простите, выдержит такого гиганта? – удивилась супруга Гелиота.
– Мы построим железные мосты, – ответил Нилфри, переключив внимание на гораздо более приятную собеседницу.
– Как любопытно! – восторженно произнесла женщина. – Железные мосты!
– Железо вытесняет дерево, – напомнил Нилфри свой жизненный лозунг. – Вытесняет везде, где только возможно.
– А я знаю, где железо никогда не заменит дерево, – подала голос его дочь Эрвида́ль.
– И где же, радость моя? – спросил Нилфри, положив свою ладонь на её.
– А в топку паровоза ты что кидать будешь? – девушка задорно улыбнулась.
Маоро рассмеялся. Его глаза довольно сверкнули – было видно, что его несказанно порадовала шутка дочери, разрядившая деловую, пахнущую деньгами и только деньгами атмосферу.
– Что буду кидать я? – он посмотрел на дочь с нарочитым удивлением. – Позволь всё-таки заниматься этим делом кочегару, – ответил тоже шуткой.
– Кстати о будущем, – подключился к разговору один из чинов столичной управы. – Не грозит ли Митрану повальная вырубка лесов?
– Да! – кивнул его коллега. – Я тоже вижу в этом проблему.
– Я