пусть будет по-твоему. Даю всё то, что он просит, и выделяю ему целый стол.
Сам стою рядом и наблюдаю. Вижу, как он старательно, слюнявя карандаш, рисует схемы, стрелочки и аккуратно, бисерным шрифтом что-то пишет над ними. Не сдержав любопытства, спрашиваю:
– Чего задержался-то? Никак к немцам попал?
– Так точно, попал – ответил Василий.
– Допрашивали…, пытали?
– Ага, но не особо…, выручил меня кнут, от которого мне же и моей спине хорошо досталось. Побили, но всё же отпустили, может, поверили в нашу легенду, что я пастух, а может, просто мне повезло.
Поясняя свои зарисовки и записи, Василий выявил главное, что левый фланг немцев укреплен слабее. Очевидно, они надеялись на непроходимость болота и на то, что морозы наступят ещё не скоро. Пленный офицер, которого чуть позже доставила одна из разведгрупп, показал, что выходы из болота были заминированы. Мы все потом удивлялись, как же Васёк прошел этот участок, не подорвавшись. Действительно, пареньку повезло дважды.
Комдив, часом позже, всматриваясь в схемы, нарисованные Василием и, выслушав мои объяснения, улыбаясь, спросил:
– А кто же нарисовал это произведение?
– Наш разведчик, Васёк…, товарищ полковник, – ответил я, и назвал фамилию младшего сержанта и добавил:
– Под видом пастушка он ходил в разведку прошлой ночью один и нарисовал позиции немцев по памяти.
– Молодец, сержант! Многое сходится с показанием языка. Оформить документы на представление его к ордену Красной Звезды, – приказывает мне комдив и просит вызвать в штаб своего Петровича.
Сейчас я уже плохо помню, что было дальше. Помню только отдельные слова, которые были главными при постановке боевой задачи комдива командиру полка. Они были произнесены как-то сухо, но в тоже время торжественно:
– Полковник! Переносите свой НП на правый фланг…, и быстрее! Наступать будем через болото. Разведку боем отменяю. Тут всё ясно…. То подразделение, которое предназначалось для разведки боем, выдвигается первым, но впереди его пойдут сапёры и проводники. Постарайтесь в деревнях разыскать проводников. Начинаем на рассвете. Всё! Успехов тебе, Иван Петрович! Всем готовиться…, я – к командующему на доклад.
Позже, уже в какой-то освобожденной деревеньке, мы обмывали орден и сержантское звание нашего пастушка. Васёк, как тогда все стали его ласково называть, пил неумело, и только давился водкой, а мы здоровые лбы смеялись над ним, конечно по-доброму. Мы же не знали, что было ему всего только семнадцать годков.
Завершая свою историю, Иван Иванович мне сказал:
– Вот так вот ваш отец с нашими разведчиками совершили подвиг, чем сохранили многие жизни наших бойцов в наступлении дивизии.
Вместо послесловия
С тех пор, как мы встречались с Иваном Ивановичем, прошло более 20 лет. Связь с этим замечательным человеком, к сожалению, была потеряна. Дети послевоенных лет давно уже стали дедушками и бабушками.