Впервые с того дня… Пленяющий блеск тысяч вселенных в глубинах звёздного неба
в монолог взрослых. Я бы назвала это ссорой.
– И в чём причина ваших расхождений?
– Мы и раньше не сливались воедино. Даже не три параллельных прямых, а три совершенно разных графика мнений и взглядов. У мамы острые углы, у папы волнистые линии, и только я кажусь тонким штрихом, который легко накладывается на проекции чужих желаний.
– Ты не отрезок, ты – прямая. Бесконечная и идеальная одновременно. Этого более чем достаточно, – гордо ответила Кира в духе подруги. – Если вы так различаетесь с родителями, может тебе попробовать найти своего человека среди других. Например, учитель, наставник. Или старший товарищ?
– Найти своего человека – звучит слишком громко. Миллионы факторов должны совпасть, и привести к этому способна только воля судьбы. «Просто представь: восемь миллиардов людей на планете, и ты обязательно найдешь своего». Так звучат все эти обнадеживающие фразы? Но взять истории любых персонажей фильмов, книг, даже реальных людей… Их максимум – это город в другой части страны. И почти никогда я не встречала людей, что нашли друг друга на разных концах Земли. А кто-то мог и не найти просто потому, что принял решение не учить язык края, где спрятана его любовь. Слишком много людей, слишком мало времени на поиски.
На какое-то время Кира задумалась. Она привыкла утешать, и говорить слова поддержки, мотивировать и гладить по головке, но все эти методы оказывались бездейственными, когда собеседник вдруг начинал выражаться загадочными фразами и говорить умные вещи. Нить разговора ускользала, и Кира больше не была той, кто ведёт. Скорее той, кто слушает, но не так, что товарищу от этого полегчает, а просто сидит, развесив уши и приоткрыв рот. Поток мыслей уносит ее куда-то за границы обдуманного, а потом не находится слов, чтобы подобрать нужные, связать предложениями, ответить в точку.
Это больше не походило на утешительную беседу, скорее на интеллектуальный поединок, кто выдаст более впечатляющее откровение. Так что Кира применила самую очевидную тактику: сделала ответный ход.
– Знаешь, мне всего шестнадцать лет, но когда думаю о том, что так и не встретила свою любовь, «всего лишь шестнадцать» превращается в «целых шестнадцать». Я не могу сказать, что был тот человек, который чувствовал меня лучше меня самой. Но у меня было много друзей и родных, и все они дополняли друг друга, как идеальная мозаика. Ни один не был рядом всегда, когда это было необходимо, но кто-то шутил в точку, кто-то утирал слезы, а кто-то прогонял мою прокрастинацию. Каждый из них был мне нужен, словно вместе они составляли одну законченную картину под названием «Дружба», сочетались с удовлетворением каждой моей потребности. Я видела перед собой их всех и думала, как мне повезло. В последние годы я только теряла и никого не находила взамен. А потом решила после школы поступить на психолога и помогать всем, кроме себя. Звучит иронично.
– Любой подушке для слез нужен человек, который оденет свежую наволочку и разгладит