вот перед ним суровые старые каменные ворота и убегающая в заоблачную даль лестница – воистину воспитатели духа. Акено усмехнулся и поднял ногу на первую каменную ступень.
Еще можно было подняться на вершину на лошади, но собственного коня у Акено не водилось. К тому же эта горная тропа верхом совсем не вызвала доверия.
До вершины было еще далеко. Вскоре лестница утонула в вековых кедрах. Деревья сомкнулись над головой, образуя непроницаемый купол, звуки смолкли, а уши заполнила давящая тишина. Воздух стал ощутимо холоднее. Некое подобие пара вырывалось изо рта при выдохе. Он поежился. Мокрые от росы одежды холодили кожу.
Катсутароу вскинул взгляд наверх, туда, где уже просматривался робкий луч солнечного света.
Еще немного, успокаивал он себя. Дыхательная техника, которую ему показал его старый друг в последний раз, ощутимо помогала. Сосредотачиваясь на вдохах и выдохах он меньше чувствовал усталость и холод мокрой ткани, прилипшей к коже. Акено даже показалось что это восхождение лучше, чем многие до него. Надо будет поблагодарить Котаро. Воистину великолепное упражнение на концентрацию.
Кроны кедров сплелись в казалось совсем беспросветную массу, будто бы забрав весь свет из пространства. Этот участок пути стрелок не любил, мрачный туман и темные стволы деревьев казались ему жуткими. Кое-где встречались каменные фонари торо, и они создавали поистине мистическое впечатления и без того туманному лесу.
Свист крыльев отвлек внимание. Акено развернулся, выхватил лук и прицелился. Что это за птица? Сокол? Да и птица ли? Издавна гора курама считалась обителью крылатых воинов тенгу, полуворонов полулюдей. Они были совсем не прочь напасть на любое живое существо, судя по преданиям. Стрелок правда никогда их не видел, сколько раз был в гостях у друга детства. Однако Котаро каждый раз его предостерегал на полном серьезе. Снова в пробившихся через кроны лучах блеснули черные крылья. Это должно быть они. Катсутароу остановился, привалился спиной к дереву и натянул тетиву. Его глаза быстро метались от ствола к стволу, силясь разглядеть того, кто прячется.
«Ну же, давай!» – мысленно упрашивал юноша, надеясь и в то же время опасаясь что вот сейчас непременно увидит легендарный дух горы Курама.
Но на его молчаливый призыв ответа так и не последовало. Внезапно все стихло и Катсутароу слышал только свое сбивчивое дыхание. Поморщившись, он опустил лук и зашагал дальше. Сердце юноши еще не сразу успокоилось.
В бою на мечах он не чувствовал в себе страха. Наоборот, бросался на противника, стараясь уничтожить волнение, зарождающееся где-то в глубине, и проявить себя. В стрельбе из лука ему не было равных, и он это знал. Уже несколько лет он побеждал на ежегодных соревнованиях в храме тысячеликого Будды.
Он без труда мог справится с видимым противником, но легендарные вороны… Если атакующий делал это из тени, незаметно, это сбивало с толку и очень злило Акено.
Все также не спуская глаз с близлежащих ветвей