есть варяг, без роду и племени. Где платят, там и родина. Оба не наши. Пришлые. Ну, видать, тудымо-сюдымо, так на вашем роду написано».
Ухватив первого врага под мышки, попятился. Надо их за камень, чтобы воргу[8] не поганили. Хотя, здесь в глуши день-два, и от варягов и костей не останется, всё лесные жители погрызут, растащат. На это Несмеян и рассчитывал. «Когда в городе хватятся пропавших, уже не найдут. Поди, и в какой стороне искать-то не ведают. Мы же никому не говорили, куда пойдём. Из села выехали, будто в город, а потом уж свернули. Как же они нас вычислили? Не иначе, направление знают и на тропе где-нибудь в кустах сидят. Плохо дело, надо старику сообщить». Кинув второе тело, наклонился, снимая с вражеского пояса меч: «Внуку трофей, пригодится». Распрямился, отирая пот со лба. Прислушался. Обычные звуки наполняли лес. По дереву пронёсся рывком поползень, замер. Увидел человека, смешно повертел серой головкой, разглядывая его через черную полоску, забежавшую на глаз-пуговку. И помчался дальше по стволу, куда-то вверх по своим делам.
Палец прошёлся по ножнам. Кожа ощутила холод хорошо выделанной бычьей шкуры. Железные бляхи крепились лишь у основания и на самом конце. Старик вытянул меч. Покачал в руке, проверяя балансировку. «Однако, хорош!» Голомня[9] засеребрилась, заиграла в ровном свете подлеска волнистым узором – ёлочкой. «Вот это оружие! – восхитился дед. – Дорогой внуку подарок будет». Для верности щёлкнул ногтём по гибкому металлу. Долгий ровный звон подтвердил догадку. Харалужский клинок! Довольно улыбнувшись, старик сунул оружие обратно в ножны. Развязав пояс, пропустил его через кольцо ножен. Приладив на боку, ещё раз придирчиво оглядел место сражения. «Ни за что, тудымо-сюдымо, не найдут. А кровь – она первым дождиком смоется». Успокоившись, Несмеян зашагал по тропе, по пути с удовольствием замечая, что следов телеги почти не заметно. А пройдёт дня три, их и вовсе не останется.
Гор ожидал в тенёчке, спрятавшись в густой еловой поросли. Завидев деда, с улыбкой вышёл навстречу, ведя Труденя в поводу. Старик устало присел на телегу:
– Молодец, – нашёл Несмеян силы похвалить внука. – Правильно сделал, что сховался. Шли за нами.
Внук скинул улыбку:
– Кто?
– Ведомо кто, недруги наши. Варяги. Не даёт им покоя капище Белбога. Всё, тудымо-сюдымо, дорогу отыскать пытаются.
– А ты их?..
– Да, – старик опустил голову.
– И что мы им, православные, сделали, что они за нами, как за ворогами, охотятся?
Старик хмыкнул:
– А теперича они себя православными называют.
– Как так? – не понял Горий. – Это ведь мы мир богов наших – Правь – славим, а не они?
– А христиане говорят, что, мол, они Христа своего правильно славят, оттого тоже православные.
– Ну, дают. Как же это можно нашу Правь переиначивать?
– Можно, внучок, можно. Тем, у кого ни чести, ни рода нет, кто от своих богов и предков отказался, им всё можно… Потому