на службе. «Это Сперанский, – кричат они, – хочет низвести дворянство!»
– Недовольны дворцовые полотёры.
– Да, в новом указе говорится, что отныне чины могут быть получены теми, кто имеет диплом или выдержал экзамен.
– Ничего, князь, постонут, постонут и перестанут. Необходимо давать дорогу молодым, да без умений и знаний нельзя, всё завалить можно. А в военных кругах что говорят? Граф Аракчеев задумывает военные поселения?
– Не столько Аракчеев, сколько сам государь! И особенно никого слушать не желает. А уж если приказано, то Аракчеев в доску разобьётся, а выполнит волю государя.
– А что Буонапарте? – с напором поинтересовался князь Николай Сергеевич.
– Дружбы пока он с Россией не порывает!
– Вот именно – пока, и если «пока» – это запятая, то в ближайшем будущем она может стать большим восклицательным знаком!
– Простите, Николай Сергеевич, позвольте с вами не согласиться. Хотя вы в своей оценке не одиноки, батюшка тоже придерживается вашей точки зрения и считает его коварным и вероломным господином.
– Да как же вы не поймёте, что он уже захватил Испанию и Португалию?! К счастью, эти государства не безропотно терпят его владычество и продолжают воевать с узурпатором.
– Николай Сергеевич, батюшка очень хочет с вами свидеться!
– Я понял, на днях мы с Мари выезжаем в Петербург и, даст Бог, встретимся.
– Вот он обрадуется!
Узнав о предстоящей поездке в Петербург, княжна очень обрадовалась, но вида не показала. Если многие её сверстницы к двадцати годам успели побывать как в столице, так и в чужестраниях, а большинство уже были отданы замуж, Мари в последнее время жила в Москве или в Ясной Поляне. К счастью, скучно ей не было, так как она постоянно чем-нибудь занималась. Да и как можно скучать, когда сейчас в июньских полях такое разнотравье, такой опьяняющий запах цветов и разноголосица птиц, что не хочется никуда уходить. Княжна Волконская с особенным пиететом относилась к летнему времени года, когда ночь незаметно перетекает в утро и ты будто находишься в волшебной сказке. Мари помнила, что через два дня должен состояться музыкальный вечер. Теперь его придётся перенести. Она написала несколько записок и, кликнув казачка, попросила разнести их по адресатам. Сев за клавикорды, стала разбирать только что присланные из Москвы ноты модной оперы Херубиниева «Ладониска». Игривая плавная мелодия польского танца настолько увлекла её, что она не услышала, как пришла её соседка Юлия со своей пятилетней дочерью.
– Браво, Мари, вы настолько проникновенно и чудно исполняете этот танец, что невольно хочется танцевать, а впрочем, мы, право, скоро и потанцуем на нашем вечере!
– К сожалению, нескоро, – продолжая играть, с улыбкой проговорила княжна.
– Почему?
– Я с батюшкой уезжаю в Петербург!
– О, Мари, как я завидую вам! Столица по красоте непередаваема, и вам она очень и очень понравится! А то смотрите, приглянётесь там какому-нибудь