что письмо находилось у него и могло быть взято только из его дома, а вам, помимо обвинения в ограблении, предъявят обвинение еще и в ложной присяге.
– Об этом я не подумала, – испуганно проговорила девушка.
– Я так и решил, что не подумали. Ну а теперь, предположим, вы все же расскажете мне, кто вы такая, как узнали, что письмо находилось в доме Олдера, ну и еще… и некоторые другие вещи…
– А если не расскажу?
– Всегда в запасе остается полиция.
– Вы-то мне ничего про себя не рассказали, – вспылила она.
– Совершенно верно! – сухо подтвердил Мейсон. – Я не рассказал.
Несколько секунд она обдумывала положение, потом произнесла угрюмо и неохотно:
– Я Дороти Феннер. Работаю секретарем у биржевого маклера. Когда моя мать умерла, то оставила мне немного денег. Два года назад я приехала сюда из Колорадо.
Моя мать была сестрой Коры Лансинг. Кора вышла замуж за Джека Лансинга. У них была одна дочь, Коррин. Брак оказался неудачным, и Кора Лансинг вышла замуж во второй раз, за Сэмюеля Натана Олдера. У них был единственный сын, Джордж С. Олдер. Коррин на пять лет старше Джорджа.
Так что, несмотря на разницу в годах, я двоюродная сестра Коррин. Мы были очень дружны. Тетя Кора умерла десять лет назад, потом умер отец Джорджа и оставил состояние, завещав его в равных долях Коррин, Джорджу и Дорлею Олдеру, дяде Джорджа.
– В каких вы отношениях с Олдерами? – спросил Мейсон. – Как я понимаю, не в очень хороших.
– С дядей Дорлеем я в отличных отношениях. Он превосходный человек. С Джорджем Олдером мы не ладим. С ним никто не ладит, потому что он требует во всем полного и безоговорочного подчинения своей воле.
– А как вы узнали о существовании письма? – спросил Мейсон.
– Я… этого я не могу вам сказать.
– Советую, приготовьте заранее рассказ об этом, – предупредил Мейсон.
– Я услышала о нем, – нерешительно сказала Дороти.
– Как?
– Ну, если уж на то пошло, так мне намекнул дядя Дорлей.
– Вот оно что, – удивился Мейсон, по-видимому заинтересовавшись таким поворотом событий.
– Он как-то спросил меня, не говорил ли мне когда-нибудь Джордж про письмо Минервы Дэнби, которое она написала перед тем, как ее смыло волной с борта яхты, и которое будто бы подобрал Питер Кадиц.
– Вы знаете Питера Кадица?
– Конечно. По-моему, с ним знакомы все яхтсмены. Он вроде как чистильщик пляжей. Его все знают.
– Значит, Дорлей знает про письмо?
– Что-то ему про него известно.
– А почему вы не пошли к Джорджу Олдеру и не спросили его об этом напрямик?
– Вот и видно, что вы, сэр, плохо знаете Джорджа Олдера, – сказала Дороти. – По-моему, он готов был уничтожить письмо. И давно бы сделал это, если бы не боялся, что Пит Кадиц или еще кто-нибудь узнает его содержание. Я же только хотела прочитать его. Узнав, что сегодня у Джорджа Олдера большой прием – а его дом мне знаком очень хорошо, – я решила, что могу прийти туда, когда гости будут обедать, войти в кабинет Джорджа, взять бутылку из письменного стола, прочитать письмо и