молокоотсоса вставляется в специальный клапан воздуховода, – вещал между тем Васисуалий. И вдруг заоглядывался. – А ну-ка, есть у нас тут кто-то с руками, чтоб показать?
Оглядев всех, остановил взгляд на Лизе.
– А, Смелякова! Хорошо, что ты в этой группе. Ну, тебе, как говорится, и карты в руки. Покажи им, профанам, как надо правильно корову доить. Действуй!
Слегка поеживаясь от множества устремленных на нее глаз, Лиза взяла ведро и двинулась к ближайшей корове. Подойдя, похлопала ее по шее, шепнула что-то на ушко. Корова чуть посторонилась, давая ей место возле себя. Наклонившись, Лиза извлекла из ведра с водой полотенце, тщательно выжала его и обтерла соски. Потом захватила ближайший сосок в кулак, потянула, сдвинула незаметно руку чуть в сторону, и струя молока ударила стоявшему рядом Васисуалию прямо в клыкастую пасть.
От неожиданности хряк зажмурился и отскочил. Вокруг зазвучали сдавленные смешки. С белыми брызгами на бровях и щеках, хряк смотрелся чрезвычайно комично. Аня ожидала, что Васисуалий рассердится, ну хотя бы возмутится. Но он ничего, только фыркнул и облизнулся.
Постепенно смешки и шепоток стихли. Лиза молча и невозмутимо продолжала делать свое дело. Сдоив понемножку молока с каждого соска, на сей раз просто на пол. («Блин, сколько же добра зазря пропадает, – проворчал за Аниным плечом блондин с квадратными плечами), она показала ребятам, как правильно подсоединять молокоотсос к молокопроводу, как надеть на сосок черный резиновый стаканчик, как повернуть вакуумный кран, и как аккуратно снять стаканчики после дойки, сперва вырубив молокоотсос.
– А то вакуум будет тянуть в себя, а ты к себе – так и сосок оторвать недолго, – пояснила она снисходительно.
Володя привстал на цыпочки, повернул кран, и приложился к отверстию губами.
– Так тут же нет никакого вакуума! – разочарованно сказал он.
– Это потому что система выключена, – объяснил Васисуалий. – На ферме сейчас перерыв. Иначе невозможно было бы вести занятие. Во время дойки мотор так шумит, что сам себя с трудом слышишь.
*
Из коровника они двинулись в свинарник, где Васисуалий сразу оживился. Да и ему там, судя по всему, были рады. Многие свиньи при виде него вскакивали, подбегали к дверцам своих загонов и терлись, нежно похрюкивая, о решетку.
– Потом, девочки мои, потом, красавицы, – весело говорил, проходя мимо них Васисуалий. – Вы ж видите, я занят.
Некоторые матки сидели в своих загонах одни. Другие содержались в загончиках, разделенных на два отсека – к общей территории примыкала маленькая детская, куда вел специальный лаз, который при необходимости перекрывался заслонкой. Подросшие поросятки резвились целыми группами в отдельных больших загонах, подобранные там по возрасту, как в человеческом детсаду.
В свинарнике пахло резче, чем в коровнике, где к тому же, кроме коровьего навоза, еще и сладко пахло сеном, и кисловато, словно антоновским яблоком –