угодил в Палаты.
Даже после интенсивного лечения, с использованием санитаров и оков, нервную систему восстановить не удалось. Он вынужден был сдаться и оставить свой высокий пост.
Правда, он говорит, что нашел себе замену среди молодых, но я что-то неохотно в это верю.
Поколение лучших времен вряд ли знает, где, обыкновенно пребывают самые достойные.
Мне кажется, что замены ему все же нет.
Впредь я умышленно постараюсь опускать имена близких мне путников. Они ничего не дадут Вам, несравненный Стилист. Ведь не станете же Вы с ними знакомиться?
Ваш мир – это Ваш мир, мой мир – это мое, уж простите великодушно.
Ну вот, дружественного мне Сомика, не успели мы и переброситься парой замечаний о былом и грядущем, пригласили в кабинет. И я остался один.
Напротив меня на лавочке своей очереди ждала семейная пара.
Муж и жена.
Вы, как стилист можете сделать мне замечание – зачем подчеркнуто «муж и жена», если и так очевидно, что семейная пара.
Но разве вам не встречались совсем другого свойства семейные пары? Например, муж и его тень, или жена и ее новое платье?
Впрочем, Вы то уж никогда не сделали бы мне подобного замечания.
Простите, великодушно.
Почему-то эти муж и жена постоянно дерутся. Они не делят ничего. Им нечего делить. Но дерутся всегда. Я знаю. Дерутся как дети в определенном возрасте. При том, им и в голову не приходит, что это может быть смертельно.
И в этот день у нее на лице цвел изумительный по красоте синяк.
Я давно коллекционирую синяки. Можно сказать, с детства. Такого синяка я не встречал никогда. В нем было что-то от прогулки по осеннему лесу, туманного Альбиона. Грустный, задумчивый синяк. Синяк цвета угасающей любви.
Но почему, почему они всегда дерутся?
Отчего они бьют друг друга?
Это – неразрешимая для меня загадка.
Я же отлично вижу, как трогательно он держит ее за локоток, когда они преодолевают двор!
Быть может ссоры – неотъемлемая часть бытия?
Благие намерения, ну вот хотя бы как у вышеописанного небесно голубого путника – неотъемлемая часть бытия и ссоры, также неотъемлемая его часть?
В этом равновесие, проиллюстрированное в нашем случае синяком и локотком, локотком и синяком?
Но позвольте, зачем же надобно подобное равновесие?
Ведь в случае абсолютного равновесия зло непременно поглотит добро, а добро, соответственно – зло?
Добавленный в мед деготь испортит мед, а подаренный после побоев пряник родит улыбку.
Но мед будет продан и съеден, а улыбка будет забыта.
Запомнятся дурной привкус и побои.
Получается бессмыслица.
Загадка, несравненный Стилист!
Уж как было бы хорошо, если бы Вы попытались разрешить ее!
Перехожу к Ростовщику.
Иногда мне кажется, что я – единственный, кто во всей больнице знает, что он – не путник.
От него