Батти. Писал статью о жизни бродяг и обо всех, кто путешествует по стране нелегально.
– Я бы ни за что не догадалась! Вы похожи на настоящего оборванца! С этими космами! И пахнете совсем как бродяга!
– Спасибо, – слабо улыбнулся Гейб. – Я в пути уже довольно давно, и мой рассказ почти закончен. Я возвращался в Чикаго, чтобы передать его редактору, когда произошло несчастье с моей ногой.
– Ну что ж, раз уж вы пока что прикованы к постели, почему бы вам не дописать свой рассказ здесь и не послать его по почте? – предложила тетя Батти. – Я с удовольствием вам помогу! Что вам нужно? Возможно, бумага для пишущей машинки? И, наверное, стол, чтобы печатать, сидя за ним? Мы все устроим, правда, лапочка?
– Наверное, – нехотя отозвалась я.
Тете Батти все представлялось таким простым! Ни мне, ни Гейбу не имело смысла пытаться ее останавливать.
В тот же день она притащила свою огромную великолепную машинку к нам домой. Тетя настаивала, чтобы Гейб печатал именно на ней, ссылаясь на то, что его машинка никуда не годится. Еще тетя Батти принесла бумагу.
Гейб работал всю неделю, насколько хватало сил. Температура у него до сих пор не нормализовалась, и он быстро утомлялся. Часто Гейб прерывал работу и засыпал, но я вновь и вновь слышала, как он печатает, иногда по ночам.
Когда пришло время ехать в город к поверенному, рассказ Гейба был уже окончен. Тетя Батти свернула рукопись, и я взяла ее с собой, чтобы отправить по почте в Чикаго.
– Вы очутились в непростой ситуации, Элиза.
От первых слов поверенного у меня мороз прошел по коже. Мне не нужны новые неприятности! У меня и так было достаточно бед! И как только Богу пришло в голову свалить на меня еще что-то?
– Вам известно, что ваш свекор спекулировал на рынке сырья? – спросил мистер Уэйкфилд.
– Я была не в курсе его дел. Это как играть на торговой бирже?
– Да, что-то вроде того. Но он спекулировал сельскохозяйственными продуктами, а не акционерным капиталом. К сожалению, торговцы сельхозпродукцией могут потерять гораздо больше средств, чем вложили. В случае с Фрэнком могу сказать, что он проиграл все свои сбережения.
– Значит, у нас совсем нет денег? А как же я смогу выплатить долг мистеру Престону из банка?
Скорбное лицо мистера Уэйкфилда напомнило мне морду унылого пса.
– Мне жаль, но в любом случае деньги должны быть возвращены банку в полном объеме в течение девяноста дней. Иначе владельцами вашего имущества станут банковские кредиторы. Сейчас многие участвуют в аукционах, пытаясь продать имущество за наличные. Но должен предупредить вас: теперь, в период экономической депрессии, цена любого товара и вполовину не соответствует реальной. Это касается не только оборудования, но и цен за акр земли.
Я была настолько потрясена, что даже не смогла заплакать.
– Значит… то есть вы хотите сказать – я разорена? Кроме садов и оборудования, у меня ничего нет?
Прежде чем ответить, мистер Уэйкфилд закрыл глаза. Мне показалось, что он молится.
– Боюсь,