умрет, мамочка? – спросил Джимми.
– Вполне возможно.
Я стояла, вытирая слезы рукавом пальто. Старый амбар, обдуваемый пронизывающим ветром, скрипел, в окна бились тучи снежинок.
– Мы не можем оставить его здесь, – решила я. – По такой погоде в амбар не набегаешься. Идите за санями, а потом поможете мне затащить этого человека в дом.
Я подхватила мужчину под руки, мальчики взялись за ноги, и мы довольно бесцеремонно поволокли незнакомца через амбар, а затем уложили на сани Люка. Мужчина весил так же, как я и сыновья вместе взятые, и нам стоило большого труда дотянуть его до дома по снежным сугробам. При неизбежных толчках он мужественно стискивал зубы, но, когда мы волокли его вверх по ступенькам, вскрикнул. Приступ боли, по всей видимости, ненадолго отрезвил незнакомца, и ему удалось перенести вес на здоровую ногу и с нашей помощью доковылять до кровати дедушки Уайатта, чья комната располагалась за кухней.
Бекки стояла у изножья кровати и наблюдала за нашими усилиями, широко раскрыв глаза.
– Он умрет, мамочка? – спросила она.
Я увидела страх в детских глазах, и мой гнев к пришельцу вернулся.
– Не знаю, теперь он в руках Божьих. Мы сделаем для него все, что в наших силах.
Я ненавидела себя за беспомощность. В доме не было телефона, и я не могла поехать в город из-за метели.
«Ладно, – успокаивала я себя, пытаясь отогнать страх. – Этот человек мне даже незнаком! И думаю, всему виной его собственная глупость».
– От него плохо пахнет, – сказала малышка, зажав носик ручками.
– Да уж. Поставь чайник, Бекки Джин, и пусть он закипит. А вы, мальчики, помогите мне избавиться от этих… лохмотьев, которые на нем надеты.
Мы раздели мужчину до разодранных кальсон и нижней рубашки и выбросили одежду за порог.
Затем я очистила его рану так аккуратно, как умела, и наложила теплую примочку, как учил меня доктор, лечивший Сэма.
Незнакомец находился в полубессознательном состоянии и, похоже, едва понимал, что происходит.
– А теперь давайте оставим его, – сказала я детям, закончив. – Столько дел по дому. У нас нет времени с ним возиться.
«Зайду к нему позже», – решила я.
Чем меньше дети будут уделять ему внимания, тем легче перенесут его смерть.
Но оказалось, что благополучие этого человека занимало их куда больше, чем бушевавшая за окном метель.
– Пожалуйста, пусть дядя-ангел не умирает! – просила Бекки во время вечерней молитвы перед ужином.
Я удивилась, услышав, как Люк прошептал: «Аминь».
Что же касается меня, то я не верила в силу молитвы об исцелении. Господь делает все, что Ему заблагорассудится, невзирая на наши жалкие мольбы.
Вечером, когда мы справились с делами, я устала сильнее, чем обычно – наверное, из-за того, что была стужа и приходилось прикладывать больше усилий. Подождав, пока дети отправятся спать, я вернулась к незнакомцу, взяв с собой свежую примочку. Я заранее была в ужасе от того, что увижу.
В комнате было