опасность мчится
С восхода на закат, ей честь дорогу
Пересекает с севера на юг.
Пусть сцепятся! Волнует кровь сильнее
На льва охота, чем гоньба за зайцем.
Нортомберлэнд.
Одна лишь мысль о подвиге опасном
Его за грань терпенья унесла.
Готспур.
Не трудно-б подскочить, – клянусь в том небом, –
Чтоб светлый образ чести с бледноликой
Сорвать луны, не трудно бы нырнуть
В пучину глубочайшую, где лот
Еще не трогал дна, чтобы за кудри
Извлечь на берег тонущую честь,
Лишь только-б тот, кто спас ее, был вправе
Присвоить без соперников себе
Все почести её. Но половинный
С товарищем дележ я презираю.
Ворчестер.
Он целый мир здесь образов увидел,
Но то, что должен видеть, проглядел.
Кузен добрейший, миг один вниманья.
Готспур.
Прошу пощады.
Ворчестер.
Взятых вами в плен
Шотландцев благородных…
Готспур.
Всех оставлю.
Ни одного шотландца, – Бог свидетель, –
Ему не видеть. Если-б от шотландцев
Зависело души его спасенье,
Он все-ж их не получит. При себе
Оставлю всех, клянусь своей рукой.
Ворчестер.
Вы вновь помчались, слов моих не слыша.
Тех пленных удержите при себе.
Готспур.
И удержу. То решено. Сказал он,
Что выкупить не хочет Мортимера,
Мне имя Мортимера запретил
Произносить. Приду-ж к нему, как спит он,
И закричу над ухом: Мортимер!
Скворца я научу твердить одно
Лишь слово: Мортимер! и королю
В дар поднесу, да бередит в нем злобу.
Ворчестер.
Одно, кузен, лишь выслушайте слово.
Готспур.
Торжественно отныне отрекаюсь
От всех стремлений, кроме одного:
Злить вечно Болингброка и щипать.
И этот безобразник принц Уэльский
Отравлен был бы мною в кружке эля,
Но, кажется, отец его не любит
И будет рад, коль с ним беда случится.
Ворчестер.
Прощай, племянник. Я вернусь к беседе,
Когда ты будешь слушать расположен.
Нортомберлэнд.
Зачем ты, как ужаленный осой,
Иль как безумец буйный, иль как баба,
Свой слух к своей лишь речи приковал?
Готспур.
Мне, видите-ли, каждый раз, как слышу
О гнусном интригане Болингброке,
Сдается, будто розгой иль крапивой
Избит я иль искусан муравьями.
Во дни Ричарда, – как зовут то место? –
Чума там поселись, – то в Глостершире,
Где дядя жил его, безумный герцог
Иоркский, – там я в первый раз колени
Согнул пред этим королем улыбок,
Пред этим