трудом, в который входит выдалбливание в камне уровней, подобных лестнице. Такое можно наблюдать в Китае и многих горных районах мира. Но у потомков Инков наблюдается маленький нюанс. Начав облагораживать гору подобным методом, они стремятся к завоеванию вершины. Проще говоря, решив построить крепость, жилище или храм на горе, Инки начинали со строительства террас в её основании. Подготовительная работа могла длиться десятки лет, но это укрепляло землю и предохраняло склоны гор от оползней на века. От сюда и обратная логика: там, где видна „лестница“ вероятно возвышаются руины укреплённого пункта непосредственно над ней…»
– Вам когда-нибудь хотелось спрыгнуть вниз?
Неожиданный вопрос Освальдо чуть не качнул меня прямо в чернеющее под ногами ущелье. Мои пальцы выпустили карандаш. Тот бодренько скатился по гладкому листу блокнота и исчез в зияющей пасти обрыва. Не вставая, я глянула в лицо шамана. Оно отражало столь открытое любопытство и вместе с тем мудрость, что я не посмела солгать.
– Часто… – ответила я, подаваясь назад. – Всегда хотелось знать смогу ли я…
– Остаться в живых?..
– Нет… летать.
Я отвернулась, опустив взор в волнующую пропасть. Она манила к себе, звала подобно сиренам. В отличии от меня, Освальдо совершенно не волновался. Он возвышался надо мной и над опасной вертикалью подобно духу без тела. Мы оба помолчали. Слепая глубина, холодное пространство, чарующая тишина. Ощущение свободы необъятной и головокружительной тянуло вниз. Но разум внушал трепет. Моё тело сковывал подсознательный страх. Дыхание, как мне казалось, вот-вот должно прерваться, и я отделюсь от твердыни камней, поднимусь в воздух, взлечу.
– Я часто летаю во сне. – Наконец промолвила я. – Когда просыпаюсь, открываю окно… Мы всегда жили на последнем этаже.
– У вас есть горы там, на вашей родине?
– В Питере? Нет. Холмы, да болота. Но зато какие сосновые леса!
– Вы часто туда уходили?
– В лес? Нет, я его не любила, но бывали дни, когда мне очень хотелось в нем потеряться…
– Но вы никогда не заблуждались?
– Нет, никогда.
Ответив на последний вопрос шамана, я сама удивилась. Я даже не задумывалась над столь добродушной прихотью природы, коя хоть и знала о моей неприязни к лесной сырости, все же не отдавала меня на потеху хромоногому Лешему.
– Я камни, да валуны люблю. – Буркнула я, поднимаясь. – От трепетного вдохновения, до культового сумасшествия. Наверное, потому меня и в горы тянет… Я и Урал исходила, и в Альпы, и в Шотландию ездила, и в Испанию…
– И теперь Анды. – Заключил Освальдо.
Он перебивал меня тем же манером, что и я при разговоре с его учеником. Я вздохнула. Освальдо прищурился.
– В наших школах о мистике религий говорят, как о чём-то буржуазном и противоестественном. – Ответила я. – Но была бы возможность, я бы поселилась рядом с каким-нибудь