несколько изумительных фраз, потом, словно что-то вспомнив, присвистнул. – Так это же «Шевченко»! Щас, Андрюха, возьмём водки – он у нас заправляется!
Динамик ещё раз треснул, свистнул и наконец-то заткнулся.
А мимо нас, солидно шумя работающими машинами, проходил расцвеченный огнями, огромный, как «Титаник», пароход, и на его грязно-белом борту большими тёмными буквами было гордо выведено название: «Шевченко Т. Г.»
Пароход и правда, пройдя метров двести, отшвартовался, знать, Петрович не всю ещё соображалку пропил!
Когда мы оделись и уже собирались возвращаться в свою квартирку, откуда-то появился Мишка:
– Всё, Серёга, когда нас выгонят с пристани, будем жить у Коли, я договорился. Места у него много, он сейчас один живёт.
– Что значит сейчас?
– Ну, жена с сыном приедут на днях. Но, я думаю, они нам не помешают.
– Они-то нет, – уверенно сказала Таня, – да вот, боюсь, что мы им создадим некоторые неудобства!
– Да? – удивился Мишка. – А я об этом как-то не подумал.
В это время показалась обнявшаяся пьяная парочка: Андрюха и Петрович. Они прошли в полушаге от нас, но, кроме пароходных огней, для них сейчас не было ничего интересного в нашем мире.
Через несколько секунд они скрылись во тьме, но, после минутного затишья, из неё вылетело с рёвом и взвизгиванием:
– Лю-у-бимый го-о-о-род может спать спо-о-к-о-о-ойно-о-о-о!..
XXIII
Как ни странно, но после вчерашних, мягко говоря, излишеств, все мы себя чувствовали довольно-таки сносно, и, пусть мы сюда приехали не за деньгами, но работу всё же надо делать.
Самый первый ход начинался в двух километрах от Устъя-Вологодского. Туда мы и почопали. Ход в основном должен был проходить по берегу Сухоны, но первый же опознак нам нужно было сделать километрах в полутора правее, в лесу. Тогда, чтобы не терять времени даром, мы решили оставить Вовочку, дабы он прорубил визирку. Мы же погоним ход, а этот опознак сделаем позже, привязав его петлёй.
Итак, выстворив для нашего самого ценного члена бригады направление рубки, мы отвязались от сигнала и погнали ход.
– Вовик, ты смотри там, лишних километров не нарубай, – напутствовал Мишка парня, – береги лес, нам ещё там жить!
Но студент-практикант уже шустро махал топором, делая вид, что ничего не слышит.
Пройдя километра два, мы обнаружили старую ржавую баржу, валявшуюся на берегу. Ну как можно было пройти мимо, не облазив её всю сверху донизу!
Удовлетворив любопытство и не найдя там ничего ценного, мы галопом помчались дальше. Темп нашего продвижения действительно был таким, ибо берега Сухоны открытые и с минимальными перепадами высот, а что может быть для нивелировки прекраснее?!
Когда начало темнеть, заканчивался десятый километр хода, а это – почти три дневных нормы! Всё происходящее казалось нам, далеко не стахановцам, невероятным трудовым подвигом.
Мы уже радовались и поздравляли себя с первой удачей, начисто позабыв, что Судьба всегда