нету сло-о-о-о-ооооо-ооов!
О кто ты, мой двойник печальный!
Двойной ль потусторонний свет?
Сосуд ли тот первоначальный?
Ты Пушкин есть ли, или нет? —
Двойник – Я нет!
Ты Лермонтов есть ли, или нет? —
Двойник – Я нет!
Ты Достоевский, или нет? —
(узнавая)
Двойник – Я нет!
Ты Маяковский, или нет? —
(еще более узнавая)
Двойник – Я нет!
Кто? Кто ты!
(вопрошается с испугом, удивлением, узнаванием, переходящим границы полнейшего внутреннего смятения, но и не обнаруживающимся еще безумием внешним)
Вместе, вдвоем, втроем, вчетвером, вообще, кто есть, вместе, вместе, но тихо, тихо)
Я твой, я твой двойник печальный
Двойной потусторонний свет
Сосуд! Сосуд первоначальный
(уже я говорю: Постой! Постой! – говорю: Постой! – говорю: Кто? Кто ты? – говорю, говорю я!)
Я Пушкин есть, но я и нет
(Стой! Стой! – кричу я: Стой! – кричу: Это же мои стихи! Мои! – кричу кричу я: Мои! Мои стихи! – кричу я, кричу)
Я Лермонтов, но я и нет
Я Достоевский, но я и нет!
(Достоевский! Достоевский! Достое-е-е-евский! – это уже я кричу, пытаясь перекричать его: Стой! – пытаюсь перекричать его: Стой! – пытаюсь: Стой! – перекричать его)
Я Маяковский, но и нет!
(ямаяковскийноинет)
Я тот потусторонний свет!
(ятотпотустороннийсвет)
Я свет, я свет, я свет печальный
(ясветясветясвет – Стой! Стой! – кричукричуя)
Как тот сосуд первоначальный
(замолчи! замолчи!)
Я Пушкин! Пушкин! но и нет!
(замолчи-и-и-и-и-и!)
Я твой двойник, двойник печальный!
Я Лермонтов, но я и нет
(Да, да, Лермонтов – кричу я: Лермонтов! Лермонтов! – бормочу я, распуская, распрядая волосы свои седые: Лермонтов! Сосуд печальный! – пеплом голову посыпая и еле слышно, как пиццикато: Лермонтов, Лермонтов!)
О, я сосуд первоначальный!
(Широка-а-а-а-а!)
Я твой двойник, двойник печальный!
(Страна-а-а-а!)
Я Лермонтов первоначальный
(Моя-я-я-я-я-я!)
Я Блок, я Блок, я Блок печальный!
(Родна-а-а-а-ая!)
Я Достоевский, но и нет
(Замолчи!