перечислил ряд фактов, вызвавших у царицы сомнение в лояльности Волынского. К розыску привлекли наиболее активных советчиков реформатора – архитектора Петра Еропкина, горного офицера Андрея Хрущева, морского офицера Федора Соймонова. Ничего определенного собеседования с ними не установили.
В принципе Бирон своей цели достиг. Соперника повалил, ибо Анна Иоанновна Волынского, оказавшегося неблагонадежным, к власти не вернула бы. Отныне русскому «немцу» светила ссылка, и скорее всего не в деревню. Добивать поверженного врага герцогу не имело смысла. Потому и высока вероятность того, что очередное чистосердечное признание Василия Кубанцева (он их писал чуть ли не ежедневно) от 4 (15) мая 1740 г. никем не инспирировалось. Следствие вели двое – А.И. Ушаков и И.И. Неплюев. Иван Иванович к «людям» Бирона не принадлежал. В отличие от Ушакова. Однако в роковой день 4 (15) мая допрашивал Кубанцева лишь Неплюев, некогда российский резидент в Турции, из команды Остермана. А тому топить Волынского вроде как незачем. Наоборот, вице-канцлер, верно, сожалел о потере того, кто реально мог нейтрализовать популярность Елизаветы. Так что, судя по всему, холоп по доброй воле обвинил барина в том, что тот стремился стать «первым человеком в государстве», подобием императора. И как на это отреагировала Анна Иоанновна, понятно. После пыток предводителя и его конфидентов, ничего нового не выявивших, «республиканцев» все равно осудили на смерть. Императрица помиловала четырех из семи. Волынскому, Еропкину и Хрущеву 27 июня (8 июля) 1740 г. отрубили головы[15].
Итак, первая «дуэль» между русской и немецкой партиями, партиями Елизаветы и двух Анн, завершилась вничью. Пока они собирались с мыслями и силами для второго поединка, политическая конъюнктура в империи существенно изменилась, ибо 12 (23) августа 1740 г. Анна Леопольдовна родила мальчика, названного при крещении Иваном. Цесаревна не преминула учесть данное обстоятельство при расчете новой комбинации, про запас.
Обвенчали молодых – принцессу Анну Леопольдовну и принца Антона-Ульриха Брауншвейг-Люнебургского – 3 (14) июля 1739 г. Брак являлся чисто политическим. Невеста к жениху не питала сердечной склонности, несмотря на шесть лет знакомства и участие юноши в боевых действиях с турками. Обоих свели вместе, опять же, ради недопущения к престолу Елизаветы Петровны, в наивном уповании на то, что рождение мальчика снизит общественный кредит доверия цесаревны. Однако «светлая голова» дочери Петра и на сие отыскала «противоядие». Императору Иоанну, коли взойдет на трон в малолетстве, потребуется регент. Им станет Бирон, который, немного погодя, ссылаясь на возраст царя, передаст бразды правления в руки императрицы Елизаветы.
Кстати, у герцога план партнерши энтузиазма не вызвал. Показался неисполнимым и крайне опасным лично для него. Тем не менее, поколебавшись, с ним согласился и, когда пробил час, не замедлил взяться за реализацию. Авторитет тайной союзницы ободрял и вдохновлял на подвиг. Как оба общались, и почему