тут бояться? Это во всех есть. Но в тебе это… Эта мысль, что любое высказывание можно опровергнуть. Это тебя разрушает.
– Всякая мысль разрушает.
– Ты понимаешь, о чём я.
Она теперь смотрит прямо, а не прячет взгляд, спрашивая такие вещи. Не уж-то всё серьёзно?
– Лиз, это основа. На теории парадокса стоит половина всего, что мы осознали. Я не могу игнорировать эту энергию. Она пронизывает всё.
– Я знаю, что сама теория нужна. Но ты делаешь из неё главную идею. Эта идея всё поглощает. Я ничего тебе не говорю. Но тут что-то страшное. Как будто ты в последнее время стал больше туда смотреть.
– Лиз, я знаю. Я понимаю, что гармония в разрушении на самая надёжная. Но это не делает её менее естественной. Жизнь как саморазрушение вечного, нас породила. И дело даже не в тленности всего поголовно, а в частности того, что конкретно мы разлагаемся с момента рождения. И неизбежно придём к финальному разложению до пустоты. И тут я никогда не пойму, почему я не могу чувствовать только из-за того, что мои чувства разрушают меня. Наверное, чуть больше, чем других. Но по мне они вообще не чувствуют. А если тебе кажется, что я всё смешал, то для меня честность и честность перед пустотой неделимы.
На самом деле я боялся проговориться. Но если б я мог выразить хоть половину того, что иногда ощущаю, то она бы в ужасе убежала от меня уже давно. Если бы я мог хоть на миг прикоснуться к сути вопроса. Но я и сам иногда боюсь. Чего-то. Правда, не больше чем смерти. А её, как всякой данности бояться по определению глупо. Она ведь дала нам жизнь и возможность думать об этом.
– Я не знаю, наверное, ты прав… Только я надеюсь, что ты не врёшь мне. Потому что, по-моему, это всё не то. Я верю, что ты веришь в это, но, мне кажется, это не движет тобой. Это немного не ты. Потому что ты не так уж пуст… А значит, ты что-то скрываешь от меня.
– Ну допустим, я в душе и не агностик. И что дальше?
– Ничего, – улыбается она.
– И во что тогда верить по-твоему?
– Да ничего, забей.
– Бесит, когда ты так делаешь.
– Я придумала какую-то фигню, а ты смотришь на меня как будто я не выдаю ключ к спасению мира. Бред это всё.
Гл. 3
Просыпаюсь в темноте. В углу слышен шорох. Если таракану оторвать голову, он через три дня умрёт от голода. Я проверял.
В глубине еле слышен заливистый визгливый смех. Слишком я привык его слышать. Мне снился запах краски. Вокруг. Цветение. Жизнь. Свет. И жарко. И всё пахнет краской. Отсвечивает. Ярко. Резко.
Дальше не помню. Сон привычно рассеивается во мраке. Я наливаю чай в прозрачную кружку. Наполовину. А то долго остывать будет. Сажусь работать. Но лень. Долго и монотонно его строю. Мост от тени до покоя. Тишина. Жара и прохлада пристроены с разных сторон. Крестик такой получился. И стоит идеально. Ни одна карта не упала. Меня это бесит. Я пинаю сию гениальную конструкцию. Нет в тени покоя. А на кровати есть. Я опять закрываю глаза. Но не сплю.
– Хм, я даже не знаю, как это назвать.
– Лиз, это мост от искусства к хаосу. Моё последнее достижение.
– Весело.
– Не издевайся,