Юрий Студеникин

ЯблоPad. Сборник рассказов


Скачать книгу

состояла из двух разновеликих кубов, соединенных между собой гофрированными трубами больших и малых калибров. Тот ящик, что был размером поменьше, выглядел как остов судна после серьезного кораблекрушения. Отсутствовали и носовая, и кормовая части, зато во всей красе наличествовала мачта. С нее леской ниспадало подобие строп. Завершало конструкцию, одновременно придавая ей будоражащий фантазию таинственный вид, нечто тонкое и серебристо-блестящее. Этим нечто Изьяр укрыл всю палубу «судна» от глаз смотрящих.

      Не дожидаясь, пока мастер завершит дело, хозяйка галереи открыла вечер.

      В коротком спиче она известила публику о решении большинства художников перенести день 8 Марта на осень, в связи с чем тема сегодняшней выставки значилась «ЖЕНЩИНА, КАК НАЧАЛО ВСЕХ НАЧАЛ».

      Зал дрогнул непродолжительными аплодисментами, среди которых весьма отчетливо из уст весельчака и баламута поэта Эрастова, как труба из прокатного стана, вывалилось предложение назвать следующую выставку «Мужчина, как кончало всех кончал».

      Его идею художники приняли с бОльшим восторгом. И все в доме г-жи Глафиры закружилось.

      Заиграли нарядами невесть кем приглашенные солидные дамы, засверкали невообразимой степенью обнаженности чресел неизвестно с кем пришедшие длинноногие модели, заморгали вспышками фотоаппараты, заискрились остроумием в предвкушении легкой и доступной телесной услады мужчины. И постепенно общение обрело ту степень раскованности, когда уже не придаешь значения пятну пролитого на себя шампанского или скольжению по усеянному банановой кожурой полу. Уже отзвучало во здравие всех дам с дюжину тостов, и уже дважды на бис прочел свое слабое стихотворение о любви известный скульптор-авангардист Ярошенко, и получил уже свою порцию аплодисментов и воздушных поцелуев журналист и драчун Хлиповецкий, когда под сводами мансарды, цокая и спотыкаясь о череду согласных звуков, поскакало загадочное слово ИНСТАЛЛЯЦИЯ.

      И в самом этом слове, в этих сдвоенных до изнеможения «эл», в этом долгом протяжном с придыханием «я» было столько нездешне-заграничного, так оно завораживало и влекло, что многие дамы, не раз уже осушившие свой бокал до дна, едва произнеся его, томно закатывали глаза и прикусывали нижнюю губу. При этом рукой, свободной от пластиковой тары с выпивкой, они совершенно непроизвольно вели от бедра к груди.

      Но все разрешилось, когда на подиуме появился Изьяр. Не дав Эрастову дочитать трепетную эротическую поэму о скромных днях, проведенных поэтом на Багамах в обществе некоей Клементины фон Зюд, Изьяр принялся энергично водружать свою флотилию.

      Когда дело было закончено, а чертыхающийся от негодования Эрастов покинул импровизированный помост, раскрылась тайна чарующего слова.

      Обычно не страдающий в подборе словосочетаний Изьяр выглядел взволнованно, заикался, подолгу складывал предложения, как картинки в паззл. Но все поняли главное. Вместо обещанной инсталляции