соратников, то ли, наоборот, подразумевая царственное «мы». Его манера допускала и то, и другое толкование. – Мы внимательно оценим результат и разберемся, что делать дальше.
Формулировка была, возможно, не самой удачной. Решетинский на этих словах довольно явно занервничал и стал еще краснее, чем раньше. В зале кто-то засмеялся, но почему-то тут же осекся, как если бы получил локтем в ребро.
Закончив речь, Бестеров решительно и бесстрастно сошел со сцены, направившись к выходу. За ним поспешили два охранника. Это создало некоторую заминку, и Лене показалось, что программа вечера, возможно, не предусматривала столь быстрого исчезновения главного ньюсмейкера. Слишком уж очевидно подчеркивалось, что смотреть снятый на его деньги фильм Бестеров не собирается. Дерганный ведущий уже передавал слово Решетинскому, но все глаза были устремлены на выходящего олигарха, и помпезная лесть конферанса оказалась скомканной.
Решетинский благоразумно выждал несколько секунд, пока внимание зала не вернулось к оставшимся на сцене. Тем не менее, спад слушательского интереса был почти осязаем. Трудно было представить, что в этой ситуации могло придать веса второму оратору. Но Решетинский показал себя стреляным воробьем – если, конечно, возможно было сравнить его с такой незначительной птицей.
– Давайте теперь от денег перейдем к искусству, – с отчетливым ядом в голосе произнес он.
Зал напрягся. Прямо тут, на глазах у публики, назревал нешуточный скандал, имевший все шансы перейти в конфликт двух Голиафов (ибо даже при несопоставимости банковских счетов всем известная злопамятность Решетинского и его широкие связи не позволяли отвести ему роль Давида).
Режиссер, впрочем, не стал развивать намеченную дихотомию и, ограничившись этой единственной парфянской стрелой, начал путанно объяснять, почему после длинной череды социальных комедий и эпических моралите решил снять научно-фантастическую драму. Объяснение постепенно приобретало все более эсхатологические черты. Несколько раз с возрастающей угрозой прозвучала фраза «я уже немолод».
– В моем возрасте поневоле приходится задумываться о том, куда ведет нас жизнь, – хорошо поставленным голосом агрессивно возвестил Решетинский. – Мне кажется, персонажи фильма тоже ищут ответа на этот вопрос, который одинаково актуален везде – и в этом зале, и на космических просторах…
Лара издала хриплый звук, неожиданно похожий на хрюканье. Лена удивленно повернулась к ней.
– Хорошо, что Билл не слышит, – слабым голосом пояснила Лара, прикрывая ладонью глаза.
– Я верю, что ответ на этот вопрос существует, – продолжал нагнетать Решетинский, – хотя иногда за ним приходится спуститься в самые отдаленные глубины нашего подсознания. И тут нам очень помог в работе над фильмом известный… нет, я бы сказал великий… да, великий психолог, – Решетинский эффектно выкинул вбок руку, – Евгений