мне хочется, чтобы ты бросил меня и жил так, как хочешь ты, а не как должен жить из-за меня…
В этот момент снаружи раздался треск, а затем протяжный стон. Георг вздрогнул сам и увидел, что Жиль тоже напугалась.
– Наверное дерево упало, – сказал он. Жиль уже стояла у окна и всматривалась в темноту. Георг подошёл к ней и тоже выглянул в окно. Жёлтый месяц вдруг показался Георгу злобным улыбающимся знаком, светящимся в тёмно-сером небе. В темноте рыжеватые стволы сосновых деревьев были почти чёрными, словно по ним стекала в землю кровь. Они долго стояли и смотрели на всё это, не говоря ни слова, так что Георгу показалось даже, что последних слов, которые она сказала, на самом деле не было. Георг отпил вина и стряхнул с себя мрачное напряжение. Он присел на подоконник, поставил бокал рядом и притянул к себе Жиль. Она дрожала.
– Эй, ты чего? – спросил он мягко, заглядывая ей в глаза. Жиль не отвечала, а на лице её было сосредоточенное выражение, которое означало, что она всё-таки сказала те слова и не забыла о них, как подумал Георг, и продолжала думать об этом. Потом она взяла его бокал и отпила вина, всё также не отрываясь глаз от какой-то точки в тёмном лесу. Может, она ждала ответа? Не впервые они говорили об этом, но Жиль никогда раньше не говорила, даже в припадке, о том, что она думает будто доставляет ему страдания своим присутствием. У Георга в голове промелькнула вереница мыслей. Что, если она думает о том, чтобы оставить его? Ему стало невыносимо больно, на секунду, будто он представил себе этот момент, вот она здесь, он закрывает глаза, открывает, а её уже нет, и он стоит в комнате один. Кошмарный сон. Георг никогда не думал о ней так, он принимал её без сожалений, просто потому что хотел, а её припадки, да что угодно ещё – были её частью. Значит, и эта сторона её души ему нужна, и её он любит, может, благодаря ей он любит её сильнее. Он хотел сказать эти слова вслух, чтобы успокоить Жиль, но понял, что они не помогут. Если она что-то решила, то она может сделать вид, что слушает, но всё равно останется на своём и сделает так, как хотела сама. Георг ничего не говорил, а Жиль повернулась к нему и посмотрела вопросительно, но в то же время в её глазах блестел озорной огонёк, разожжённый вином. Георг раскрыл окно настежь и, взявшись одной рукой за ветку дерева, вторую подал Жиль.
– Возьми одеяло и лезь ко мне.
Не произнося ни слова, Жиль послушалась.
6. Красота
Дерево, которое завалилось на крышу дома, было на расстоянии вытянутой руки от окна. Георг взялся за ветку и перешагнул на более толстый и прочный ствол и повернулся, чтобы помочь Жиль. Он закинул на крышу одеяло и положил на скат бутылку, а потом помог ей забраться. Она ловко перебралась по стволу на крышу и когда Георг залез вслед за ней, она уже сидела на другом краю. Георг сел рядом, она протянула к нему свои ноги и закуталась в одеяло.
– Тебе не холодно? – Спросил Георг, всматриваясь в её лицо в темноте.
– Не-а,