ладонь себе на грудь, – и здесь… Что-то в тебе сломалось, и ты никак не поймёшь, где искать причины этой поломки. Это как в притче об одном недоверчивом человеке, заблудившемся в пустыне. На пути ему встречались оазисы и караваны, но он просто отмахивался от них, считая, что это обычные миражи. Наверное, больше всего в жизни он боялся довериться кому-то или чему-то и потом разочароваться в этом. Но время шло, а запасы еды и воды у него закончились. И вот человек отчаялся. Тогда в самый тяжёлый момент к нему подошёл зелёный краб со слоновьим хоботом и сказал: «Пойдём. Я помогу тебе». И человек пошёл вслед за ним, куда бы тот не держал свой путь.
Гектор недоумённо уставился на священника, а тот подмигнул ему и добавил к сказанному:
– В отчаянных ситуациях веришь во что угодно. Согласен?
И в этот самый момент двери церкви открылись, Гектор, повернувшись на звук, заметил чёрного призрака, который оказался женщиной лет сорока в траурном облачении. Её глаза покраснели, а веки опухли от пролитых слез. Священник тут же встал со скамьи, чтобы тепло и сочувственно поприветствовать её:
– Прости, – сказал он Гектору, – ей нужна помощь Господа. А тебе лучше отдохнуть и успокоить своё воображение. Приходи завтра, если захочешь, и, возможно, я смогу убедиться, что тебе стало намного лучше.
Гектор протянул священнику руку, и тот пожал её, заметив благодарность в его глазах.
Уже направляясь к выходу, Гектор остановился возле скорбящей женщины и выразил ей свои соболезнования. Она, всхлипывая, поблагодарила его. «Вот и всё, – подумал он, – мой бред заканчивается. Вот пойду прямо сейчас домой, высплюсь как следует и…».
Голос священника оборвал его мысли:
– Иди домой. Тебя наверняка там уже ждут. Дом – это крепость, способная защитить от всех невзгод.
Гектор резко обернулся, и все его тревоги и подозрения тут же вернулись, довольно восседающие верхом на знакомых до боли словах священника. Он, как и прежде, улыбался, но его улыбка была уже другой и, скорее всего, выражала злорадство, нежели радость.
Скорбящая женщина встала рядом с ним, и Гектор сразу же заметил, как все её слезы вмиг высохли, а краснота глаз исчезла. Теперь они страшно походили друг на друга – какие-то чёрные, искажённые, сухие…
– Берегите своих близких, – зловеще прошептала вдова, – а то их место займут чужаки.
И в церкви больше не стало тишины и умиротворения. Лики святых на фресках исказились, стали уродливыми; расплывшиеся губы этих монстров шептали нечто, что нельзя было разобрать обычному человеку; церковь затрещала, и всё её внутреннее убранство медленно начало стекать вниз, словно расплавленный воск с горящей свечки. Гектор выскочил наружу и, тяжело дыша, оглянулся, но церковь, вопреки ожиданиям, оказалась целой и стояла на прежнем месте.
«Я схожу с ума, – простонал он, схватив себя за волосы, и внезапно обнаружил, какие они жирные, липкие, грязные (он давно не мыл голову, если это,