Но, по счастью, сам ребёнок не порождение преисподней, он всего лишь проводник между двумя враждующими мирами. Это могут засвидетельствовать и отец де Орли и два монаха экзорциста7. Печать Христа приложенная к телу ребёнка не вызвала у него ни боли ни ожога. Отметин демонов на его коже монахи так же не обнаружили. Стало быть, причинить зло сам Эрик не может, но, поводырь в мир тьмы обречён на выбор. Он может принять сторону людей равно как принять сторону посланников ада. А предсказать это не возьмётся даже Отец Габриэль. Огюсту остаётся лишь всеми силами охранят ребёнка от встречи с миром тьмы, да молить Господа о защите. Самое лучшее, отдать малыша в монастырь, и ограничится лишь тем, что навещать мальчика. Как ни прискорбно, но такое дитя появилось на свет не само по себе. И кто поручится, что его родители, несомненно посланники ада, не встретятся на пути?
Немало дней и ночей Лоран провёл в тяжких раздумьях и отчаянных молитвах. Лицо его осунулось, побледнело, под глазами залегли тени. Но однажды утром, выходя после мессы из часовни, Отец Лоран внезапно ощутил стойкую уверенность, что не расстанется с приёмным сыном, что бы ни произошло. А если понадобится, то сумеет защитить его. Ах, Святой Бенедикт, не об этом ли говорил настоятель? И не приведёт ли его благой порыв на путь гордыни, а следовательно и самонадеянности, что дорого обходится любому, кто пренебрегает осторожностью?
Мягкие сумерки окутывали квартал дю Марэ8, последние лучи заходящего солнца, выгодно подсвечивали крыши богатых особняков. Тишину улиц нарушали лишь скрип колёс роскошных экипажей, да нежный шелест листвы. Вокруг всё дышало спокойствием, царящим в кварталах знати. Множество слуг с утра и до поздней ночи трудилось, дабы устроить жизнь своих сеньоров, как можно удобнее и безмятежней. Ничего не должно омрачать взгляд господ, покидающих свои дома или попросту, бросивших взгляд в окно. И тем более казалась странной фигура женщины, укутанная в скромную накидку из полушерстянки. Лакеи праздно стоящие возле ворот и поджидавшие хозяев, что засиделись в гостях, с удивлением следили за незнакомкой, что быстрым шагом шла вдоль ограды. Однако простолюдины достаточно обнаглели! У проныры спешащей по улице, такой вид, словно она вышла из особняка вовсе не с чёрного хода для прислуги. К тому же в руках её нет корзины, стало быть это не прачка и не цветочница.
Тем временем порыв ветра сдул с головы женщины капюшон, который она торопливо накинула вновь. Этого хватило, что бы один из лакеев присвистнул.
– Ба! Да это же сводня Франческа! Точно! Я мигом признал её.
– И впрямь, Аллен, это она. Вот нахалка! Верно идёт от сеньора виконта, говорят, он не брезгует услугами этой женщины, Святая Катарина, в его-то годы общаться с потаскушками!
– А почём ты знаешь, может ему приглянулась сама мадам сводня? – Рассмеялся его собеседник. – Она весьма недурна и не походит на мерзких старух, что