проговорило Существо.
– Это камень-метеорит, – ответила я.
– Ась? – сказало Существо.
Я положила камень на коленки прабабки и снова ушла в сад.
Уезжая из большого старого дома, бабуля Мартуля набрала целую сумку саженцев – для нашей дачи. И мы снова отправились на железнодорожную станцию – ждать поезд.
На обратном пути в быстром поезде были открыты окна. Некоторые люди сидели в одних штанах, а их волосатые животы покрылись капельками росы, как трава в саду. Пахло остывшей жареной курицей – и из-за этого гадкого запаха я отказывалась от всякой еды, которую предлагала мне бабуля Мартуля.
Поезд остановился, и сквозь окно вагона я увидела кирпичное здание станции. По вагону шла девушка в синей форме, и бабуля Мартуля спросила у нее:
– Сколько стоять будем, дочка?
– Пятнадцать минут, – ответила та.
И тут же бабуле Мартуле пришла в голову идея – сойти с поезда и купить еще саженцев, ведь их продавали прямо на платформе. Не могла она отказаться от такой возможности. Ведь это же саженцы! У бабули Мартули даже лицо становилось жадным, когда она их видела. Она схватила кошелек, наказала мне ждать ее и убежала.
Я ждала вечность. А когда вечность прошла и поезд тронулся, я вдруг поняла, что бабуля Мартуля не вернется. Девушка в синей форме говорила мне: «Не плачь, девочка». Люди, чтоб успокоить меня, совали мне в лицо куски остывшей жареной курицы, но это не успокаивало. Тогда человек с волосатым животом протянул мне конфету. Конфету я зажала в ладони и продолжила плакать.
Я плакала четыре часа. А потом поезд остановился, и в вагон влетела бабуля Мартуля с кошельком под мышкой и мешком саженцев в руке. Она усадила меня на колени и носовым платком принялась оттирать мою ладонь от растаявшей шоколадной конфеты. Я заснула от счастья. Это счастье нельзя было пережить, бодрствуя, – такое оно было огромное.
Оказывается, бабуля Мартуля побежала за поездом, когда он тронулся. Успела залезть на какую-то «приступочку» вагона и ехала четыре часа, держась одной рукой за поручень, а другой крепко прижав к груди мешок саженцев и кошелек.
Когда дома мать услышала эту историю, она покачала головой и сказала: «За такое поведение твою бабулю нужно посадить под домашний арест и месяц не пускать на дачу». Наверное, для бабули Мартули это было бы самым страшным наказанием. Я испугалась за нее.
Месяц спустя эта история уже никому не казалась опасной, но не утратила свой колорит. Изредка, когда у матери было хорошее настроение и ей хотелось смеяться, она припоминала, как бабуля четыре часа ехала на «приступочке».
– Ну, ехала и ехала. Что ж теперь? – отвечала бабуля Мартуля спокойно и буднично, словно это было самым обычным делом и все люди ездили на поездах именно таким образом.
Старуха Роза
У нас была дача – с дымом из железной печки на дворе, с терпким чаем