Прямо от обедни да на улицу!
Дежка с гордостью помахала ей в ответ трехрублевой бумажкой, но мать не поняла за общим шумом, в чем там у дочери дело, и только махнула рукой, чтоб шли с Машуткой в избу, а гости все пели, и мать снова затянула вместе с ними:
– Я уснула на заре,
А на зорьке, на беленькой,
На ручке, на левенькой.
Не слыхала, не видала ничего,
Не слыхала, как мой милый друг пришел,
Шито-брано приподнял,
Здравствуй, милая, хорошая, сказал,
Здравствуй, милая, хорошая моя,
Хорошо ли почивала без меня?
Тут к Дежке с Машуткой выбежали Дежкины двоюродные сестры:
– Пришли ребята богдановские и заверские с гармошкой, а наши говорят, пусть они только попляшут, мы им ноги-то поломаем, к нашим девкам дорогу забудут, у них свои есть, мы к ихним не ходим…
– Ой, боюсь, девоньки, – тревожно тараторила другая, – Якушка будет задираться, озорной он, настырный!
– Без тебя, мой друг, постель холодна,
Одеялице заиндевело,
Под перинушку мороз холоду нанес,
Возголовье потонуло во слезах,
Долго, с вечера, стояла я в дверях,
Тебя, сударь, дожидаючи,
Судьбу проклинаючи…
На этих словах песни Дежка вдруг вздрогнула и опомнилась:
– Ой, я по маменьке как соскучилась, пошли, кума, – схватив Машутку за руку и не оглядываясь, Дежка заторопилась в дом.
Мать никакой радости по поводу найденных денег не выказала:
– Может, бедный какой обронил.
Эта простая мысль девочкам в голову не приходила, они растерялись и замешкались с ответом.
– Чего молчим, немые?
– Где ж его искать, обронившего? – пробурчала недовольная Машутка. – Народу на выгоне тьма-тьмущая.
– Ну, хорошо, – подумав немного, согласилась мать. – Куплю, да не так много: по платью, переднику, платочку…
Глаза у девочек просияли, они еле сдерживались.
– А теперь, великие постники, – продолжала мать, – обедать.
А на лужке в конце улицы парни, красуясь перед девками, уж подхватывали другую песню, заводя новый танок-карагод:
– Ой, за речкой, за рекой,
Близко реченьки Дуная,
Добрый молодец, гуляя,
Добрый молодец, гуляя, он все свищет, все гуркая,
Ах, все свищет, все гуркая, черной шляпою махая,
Черной шляпою махая, товарищей закликая:
«Братцы мои, ребятушки,
Щегольё села Винникова,
Вы сойдите на речку, на Дунай,
Вы побейте палички, ой, вы побейте палички,
Положите кладочки».
Тут же и качели стоят. Девки на качелях качаются, а сами вполовину уха парней слушают…
Первой на улицу выскочила Машутка, а за ней и Дежка, держа в ладонях с десяток яиц:
– Глянь, Машутка, нам мать еще яиц дала на пряники, но сказала, чтобы я погуляла немного, да и вернулась: нужно гусей на речку согнать, а то в закутке они искричались.
– Эти мне гуси хрипучие! – принимая свою долю,