полностью или, во всяком случае, окказиональная вторичная мотивировка способна ощущаться именно как вторичная и как парадоксальная. Однако и это явление существует в языке вне художественных текстов. Оно всегда использовалось для создания комического эффекта, например во фразеологическом сочетании художник от слова «худо». О стремлении человека к наглядной реализации потенциальных языковых возможностей свидетельствует большая популярность лингвистической игры ТЭС («Толковый этимологический словарь»), проводившейся в 70-х годах на юмористической странице «Литературной газеты» и начатой в стенгазете филологического факультета Ленинградского университета в 60-х годах Б. Норманом и А. Спичкой (см.: Норман 2006: 252–282).
Поэтическая этимология иногда отождествляется с паронимической аттракцией – смысловым сближением слов на основе их звукового сходства (Григорьев 1979: 265). В этой книге они различаются: поэтическая этимология понимается как именно намеренное переосмысление слова, связанное с авторским толкованием, а паронимическая аттракция, рассмотренная в главе о фонетике, – как контекстуальное смысловое сближение неродственных, но фонетически сходных слов.
Приведем наиболее яркие из многочисленных примеров поэтической этимологии в произведениях Марины Цветаевой:
Заблудшего баловня
Вопль: домой!
Дитя годовалое:
«Дай» и «мой»!
Уединение: уйди
В себя, как прадеды в феоды.
Уединение: в груди
Ищи и находи свободу
Крив и кос
Тот кто в хоботе видит нос
Собственный, и в слоне – закром.
Крив и хром.
Хлеще! хлеще! рассыпай! нижи
Хроматические гаммы лжи!
Сверхбессмысленнейшее слово:
Рас – стаемся. – Одна из ста?
Просто слово в четыре слога,
За которыми пустота
Челюскинцы! Звук –
Как сжатые челюсти.
‹…›
И впрямь челюстьми –
На славу всемирную –
Из льдин челюстей
Товарищей вырвали!
Поэтическая этимология у Цветаевой, как видно из этих примеров, часто подчеркнуто парадоксальна и строится не только на омонимии различных по происхождению корней, как в случае хром – хроматические гаммы, или на звуковом сходстве, как в словах челюскинцы – челюсти, но и на вычленении из слова комплекса звуков, границы которого резко не совпадают с морфемными границами: домой – «дай» и «мой», расстаемся – одна из ста, уединение – уйди. В большинстве случаев парадоксальность поэтической этимологии у Цветаевой мотивирована содержанием контекста. Так, поскольку преобразование слова домой связано с лепетом годовалого ребенка, мотивировку получают и слоговое