саду, так как дом полон прислуги. Не мог он также его сжечь. Единственно, что он мог сделать, это – разрезать тело на куски и зарывать их постепенно в разных укромных местах или же побросать их в реку или пруд. Но никаких останков за весь этот длинный срок нигде обнаружено не было. Следовательно, у нас нет никаких данных, подтверждающих мысль об убийстве в доме Хёрста. Эта гипотеза исключается тем тщательным осмотром, какой был произведен тотчас же, как только хватились пропавшего.
Возьмем теперь третью возможность. Не покинул ли он дом незамеченным? Такая возможность, конечно, не исключена, но как она мало вероятна! Может быть, это был эксцентричный, поддающийся внезапным импульсам человек? Мы ничего о нем не знаем и ничего сказать не можем. Прошло два года, а он все не появляется. Следовательно, если он тайком ушел из дому, он должен был куда-то скрыться и скрываться до сих пор. Конечно, он мог так поступить, если он был не в своем уме. Но у нас нет никаких сведений о его характере.
Кроме того, вопрос осложняется скарабеем, найденным во владении его брата в Удфорде. Стало быть, он когда-то туда заходил. Но там его никто не видел. И мы не знаем, заходил ли он сначала к своему брату, или к Хёрсту? Если скарабей был при нем, когда он приехал в Эльтам, стало быть, он покинул этот дом незамеченным и отправился в Удфорд. Но если скарабея не было, то он, по всей вероятности, отправился из Удфорда в Эльтам и там окончательно исчез, но нет никаких сведений о том, был ли при нем скарабей или нет, когда его в последний раз видела горничная Хёрста. Если бы мы захотели бросить обвинение в убийстве, – бросить, конечно, без достаточной обдуманности, – то мы должны были бы признать более правдоподобным, что сначала Беллингэм побывал у Хёрста, а потом уже у своего брата, ибо в данном случае было гораздо проще отделаться от тела. Очевидно, никто не видел, когда он входил в дом, и если он вошел, то через заднюю калитку, которая сообщается с библиотекой, помещающейся в отдельном здании, в стороне от дома. В таком случае Беллингэмы имели бы физическую возможность скрыть труп. В их распоряжении было бы достаточно времени скрыть тело, хотя бы временно. Никто не видел, как он вошел в дом, никто не знал, что он был там, – если только он был там – и никаких розысков, как кажется, не было произведено ни тогда, ни впоследствии. Действительно, если бы могло быть доказано, что исчезнувший человек покинул дом Хёрста живым, или если бы можно было установить, что скарабей был при нем, когда он был у Хёрста, дело приняло бы дурной оборот для Беллингэмов, так как, конечно, и дочь принимала участие, если тут был замешан отец. Но ведь вот в чем загвоздка! Нет ровно никаких доказательств, что он покинул дом Хёрста живым, в противном же случае… ну вот опять! Как я уже говорил, какую бы гипотезу вы ни приняли, все они заводят вас в тупик.
– Это изложение, действительно, мастерское, но конец прихрамывает, – резюмировал Торндайк.
– Я знаю, – сказал Джервис – Но чего же вы хотите? Есть целый ряд возможных решений, и одно из них должно быть верным. Но какое именно? Как нам это решить? До тех