трона, вступил в войну, когда Империя и Царство Мертвых уже сражались более года. Затяжная война исчерпала силы Царства Мертвых и заставила действовать решительно, воевать на два фронта: один легион был направлен на северную границу, а солдаты Ра направились в долину духов, чтобы напасть на армию Ханора, расположившуюся на западе, с тыла. Тот факт, что самый могущественный легион подвергался опасности в местах, получивших устрашающую славу, делал очевидным то, что фараон в полном отчаянии. Никто не станет ожидать нападения войска со стороны земель, откуда не могут выбраться ни живые, ни мертвые, но и вероятность того, что легион сможет пройти долину и не отправится в Дуат, несомненно мала.
Пескоход Герцеруса тронулся с места, вровень с ним последовала и Нектшепсут.
– Насколько я знаю, за долиной духов территории немалые, несколько сот лет назад там находился один из богатейших городов Царства Мертвых, потому что никто извне не мог вторгнуться в процветающие земли и нарушить их покой, нарушив благодать, царящую за золотыми крепостными стенами. Там совсем не такая природа, как здесь. Сплошной оазис, настоящий рай. Если Ханор действительно обосновался там, то оборону он сможет держать долго.
– Это не имеет значения. Багровый легион превосходит в численности и в профессионализме армию Ханора, вряд ли он сможет что-то противопоставить нам.
– Это ваше дело, я ничего не смыслю в военной тактике, только предупредила насчет того, что нас может ждать по другую сторону.
– Все мы привыкли к неожиданностям, не смотрим далеко в будущее, осознавая сколь легко распрощаться с жизнью, потому к любому совету или предположению относимся излишне скептически. Прошу меня простить.
Такая учтивость со стороны военного повергла Нектшепсут в удивление. Она приковала к нему свой взгляд и увидела мягко выходящий из-под маски пар.
Он так спокойно дышит – подумалось ей.
– Знаете, я представляла военных совсем иначе. Мне удавалось пересекаться с ними в крупных городах.
– Иначе? Чем же я выделяюсь на фоне моих соратников?
– Я не могу этого объяснить, просто вы другой.
– Возможно ты просто еще не знаешь меня, ведь первое впечатление всегда обманчиво.
Он также поглядел и на нее. Глазницы обеих масок светили друг на друга: две пары багровых и две дымчато белых, обрамленных потертыми золотыми линиями. Маска Герцеруса напоминала посмертную маску, поднятую из тысячелетней гробницы, начищенную и вновь используемую, даже изумрудная краска на металле около глазниц местами была затерта и из-под нее проявлялось темноватое золото.
Над пустыней опустились сумерки, полотно пепельно-черных облаков затмило солнце, маска Герцеруса поймала последние яркие лучи солнца, что отразились во всем золоте на его теле: на линиях маски около глаз, на золотых, подобных горделивому египетскому коршуну, когтях его перчаток, на диске, закрепляющем