хочу, – заявил Хмур Хмурыч, осушив сосуд.
Нюха забеспокоилась: чего не хватало, Его Косолапие прямо сейчас спать завалится. Кикимора сообщила, что на берегу соорудили плот. Стало быть, завтра, как туман сойдет, за медведем приплывут. А ведь самое главное еще не сделано!
– Потерпи чуток, Ваше Величие. Сейчас мы на водичку посмотрим.
– Отстань, бабка. Надоело все, – зевнул медведь.
– Пойдем, пойдем. Это скоренько. Я тебе подсоблю.
Она повела шатающегося пациента в избу. В дверях полусонный медведь со всей дури треснулся головой о низкую притолоку. В глазах зарябило. Звезды водили хороводы, манили приложиться еще разок.
Боль выскочившей на лбу шишки пробудила клиента.
– Брысь, мерзавки! – отмахнулся медведь от звезд и чуть не снес своей лапой полку с посудой.
Нюха усадила пострадавшего на табурет. Рану смазали, наложили холодную повязку.
– Отошел, Твое Величие?
– Голова гудит.
– Пройдет. Подь сюды.
Медведь с опаской подвинулся к ушату, у которого хлопотала кошка.
Нюха зажгла банный веник. Прыгала, размахивая дымящимся березовым факелом перед медвежьей мордой. Нашептывая, отхлестала медведя по бокам. Потом сыпанула в ушат щепоть лилового песку. Поверхность воды вспенилась и приобрела иссиня-черный цвет со смолистым блеском.
– Смотри супротивников своих! Кто житья тебе не дает, порчу на сны насылат!
Хмур Хмурыч вглядывался в воду под разными углами. Старушня держала над ушатом тлеющий веник:
– Вишь, вон стоят: рогатый и клыкастый?
– Вроде вижу, – неуверенно отвечал пациент.
Для пущей верности Нюха прибегла к другому гаданию. На столе возникла миска с выбеленными временем мелкими костями разной формы.
– Бросай своей лапой, – указала колдунья.
Хмур Хмурыч опрокинул чашку. Костяшки беспорядочно рассыпались по столу. Одноглазая некоторое время всматривалась, многозначительно причмокивая, а затем принялась толковать, почему они так легли.
Избушку окуривали смолистые лучины. Густо воняло горелым веником. От плотной дымовой завесы медведю стало душно. Кочерга болотная его не выпускала, объясняя, что так нужно и даже хорошо.
– Ты лучше, Ваше Величие, сюда глянь. Вишь, как эта лопатка жаворонка прислонилась к мышиному черепку? А здесь скрестились кости округ медвежьего зубу.
– Ну и что? Зуб же вообще в стороне…
– В том и дело, Ваше Величие: замышляют против тя на стороне, подбираются к табе соперники, в угол загоняють.
Медведь с тревогой смотрел картину. Его начинало с души воротить от большой политики:
– Ты яснее говори.
– Куды ясней-то? И так все понятно кости кажут: враги смерти твоей хотят, отмщения жаждут, сети плетут.
Ведьма не спускала глаз с медведя. Похоже, дозрел!
– Успокоится сердце тем, кого и не чаешь вовсе. Вот, видишь