Лиза, – пробормотала она. – Не Ася.
В лунном квадрате строчки вырезывались на бумаге так, что было больно глазам.
«Лиза Калитина». – писал Тургенев. – «Калитина»
Она не выдержала напряжение, сжала виски ладонями и судорожно всхлипнула несколько раз. Потом, отбросив одеяло в сторону, начала быстро одеваться. В конюшне есть лошади… Она не умеет ездить. Разве не умеет?.. Воспоминания путались и сталкивались в голове. Ей нужно в Мценск. Объяснение не закончено.
Белой растрепанной тенью Лиза выбежала во двор.
***
«…1923 г.
Лишь сейчас смог решиться написать.
Все прошло – и Рождество давно миновало.
Я поехал к Калитиным, полный решимости, и возможность переговорить с Лизой, как ни странно, все же представилась мне.
Увы, потом все произошло далеко не так, как грезилось в сладких снах.
Я не успел со своим предложением, ибо Лиза первой призналась, что полюбила меня, как только увидала. Оставалось только уверить ее, что я тоже люблю ее, что обрадовало бы бедную девочку неимоверно… Даже этого я не сумел.
Возвращение во Мценск мне следовало бы приравнять к сошествию в ад: оказывается, я не смогу спасти кого бы то ни было от сердцееда Весновского, презревшего любовь ради науки!
Хуже того: теперь придется работать плечом к плечу с человеком, ищущим в работе спасения от отвергнутой любви. А я, получается, – тот низкий подлец, что обманул доверие и разбил столь возвышенные отношения…
Смогу ли я смотреть в глаза Весновскому?
И как тут решиться повидать Лизу? Или – как жить, не видя ее?
…1923 г.
Весновский, кажется, так ничего и не заподозрил.
По крайней мере, собираясь отбыть в Петербург со всеми материалами и подопытными, он предложил место в новой лаборатории и мне.
Это новые перспективы, это новые горизонты. И возможность разобраться с тем, что творится у меня в душе.
….
…1925 г.
Работа завершена. Новые биологические работари, конечно, нимало не похожи на измышленных господином Чапеком механизмов, однако, по существу, способны на столь же значительную работу, не менее послушны и выносливы. К тому же, обликом они приятны глазу, не вызывают паники у суеверного простонародья и крайне выгодны к применению.
Возможно, работа Весновского будет выдвинута на премию господина Нобеля.
…Не могу я так.
Ощущение бессмысленности, беличьего бега в колесе сделалось совершенно подавляющим. Мы представлены в лучших домах, а уж радужные перспективы медицинской стороны изобретения Весновского привлекают немыслимое количество престарелых и только пожилых состоятельных людей. И знати, конечно.
Иной раз от лести и навязчивых просьб обещать «лечение», а по существу – всего-то новое тело, становится худо. Неужели же они думают, что пересадка в чужое тело – это как переодеться в новое платье?
Во снах