Стайн13, вам там делать нечего.
– Кто такая Гертруда Стайн? – не понял лейтенант.
Но Мортен не успел ответить, ибо в этот момент заговорил Дариор, которому надоели праздные разговоры.
– Господа ажаны, мы так и будем обсуждать события минувших лет или займемся делом, пока не поздно?
– Черт побери! Вы правы! – вскричал Мортен, опомнившись.
– Итак, – подытожил Дариор, – работаем по отмеченным местам. Вечером встречаемся у меня.
Историк поднялся, сочтя разговор законченным, и направился к дверям. Банвиль двинулся следом, а вот Мортен растерянно остановился. Опытному комиссару хотелось показать себя, изобразить, что он не просто выполняет приказ какого-то юнца, мальчишки-историка, а действует по своему плотно продуманному плану. Немного поколебавшись, он грозно прокашлялся и кинул вслед удалявшемуся Дариору:
– Ну, хорошо, стало быть, на том и порешили. Но не вздумайте юлить, Рено! Встряхните их там, на вокзале!
Вместе с тремя сыщиками из «бистро» вышли и двое мужчин, обедавших в дальнем углу ресторана. Не спеша сели в «кадиллак» и скрылись за тёмными стёклами. Мортен на предложение сесть в шафрановый автомобиль пробурчал что-то грозное и, размахивая руками, словно ветряная мельница, зашагал в сторону города. Банвиль учтиво отказался и, насвистывая весёлую мелодию, направился к ближайшему шоссе. Дариор же, следуя уговору, сел за руль своего бедного росинанта и, задумчиво глядя в окно, покатил к Северному вокзалу. Дорога оказалась чрезвычайно приятной. Лёгкий осенне-зимний ветерок ненавязчиво ерошил волосы, а лучи яркого солнца бережно согревали. «Боковое стекло совсем потрескалось, – рассеянно заметил Дариор. – О, что это?» Ненароком обернувшись, историк увидел смутно знакомый чёрный «кадиллак», заботливо пристроившийся в хвост шафранового автомобиля. Странно… Кажется, тот самый «кадиллак», в котором ехали два подозрительных господина из «бистро». Совпадение? Слежка? Нужно проверить. Не моргнув и глазом, Дариор резко повернул за угол и остановил машину у обочины, открыл дверь, прислушался. Позади едва различимо зашелестел сухой тормоз «кадиллака». Чёрный преследователь остановился примерно в тридцати метрах, где-то за поворотом. Дел никто не отменял. Дариор вновь свернул на дорогу и как ни в чём не бывало покатил к Северному вокзалу. Но теперь он знал, что позади неотступно следуют попутчики. Кто? Кажется, Мещанову оказалось мало одного лишь честного слова историка. Да, жизнь с каждым днём становится всё интереснее! Осторожность не помешает.
Глава 8,
в которой историк блещет интеллектом
На вокзале теперь всё было иначе. Перед входом суетились люди в форме, а в нише под статуями разместили сиротливые венки – память о случившемся несчастье. Теперь здесь не носились беззаботные горожане, не гонялись за падающими снежинками. Люди всё больше хмурились и перешёптывались в тени. Улыбки, смех и веселье как ветром сдуло.