– обращаясь к первому посетителю, Боггет переходил на его язык, а бородач, прекрасно понимая обоих, говорил все-таки на своем. Я посмотрел на Тима. Тот, как и я, тоже внимательно следил за разговором, но, кажется, и он ничего не понимал.
Когда Боггет вернулся к нам, выглядел он удовлетворенным. Я все же спросил:
– Все в порядке?
– Ага. Мы задержимся здесь до завтра, и к тому времени, я рассчитываю, у нас будет все, что нужно.
Наконец принесли горячее, и хотя я немного утолил голод, запах еды сводил с ума. Он был таким сытным, что и его, казалось, можно было съесть – большой деревянной ложкой, уминая за обе щеки. Нас обслуживал все тот же задорный мальчишка. Пока он накрывал на стол, Боггет спросил его о чем-то, и он ответил утвердительно. Когда он ушел, Тим осторожно, словно у самого себя, спросил:
– В этом мире тоже есть пирожки с творогом?..
Боггет сначала уставился на него с удивлением, потом ухмыльнулся.
– Значит, ты понял, что я сказал ему?
Тим мотнул головой.
– Не совсем. Просто я внимательно вслушивался, и мне показалось, что я начал разбирать отдельные слова.
– Не показалось тебе. Здесь не обязательно знать язык, чтобы разговаривать. Достаточно, чтобы ты хотел понять собеседника и чтобы он не возражал против этого. Считайте, что это такая магия. Поняли, ребятишки?
Мы переглянулись. Селейна кивнула неуверенно: последние слова Боггета были вовсе не на нашем языке.
– Как ты догадался, Тим? – спросил я, торопливо прожевывая еду.
Тим пожал плечами.
– Не знаю. Но еще те две женщины – помнишь, мы шли мимо них? Мне было интересно, о чем они говорят. Я стал прислушиваться. Сначала мне показалось, что я понимаю. А потом одна нас заметила – и как отрезало. Когда мы вошли сюда, я не думал, что смогу что-то понять. Но стало получаться как-то понемногу.
– Практикуйтесь больше, – сказал Боггет. – Если приложите усилия, через два-три дня будете разговаривать так, словно всю жизнь в этом мире прожили.
«Вот почему я так легко понимал Кифа, – догадался я. – Фактически, он говорил на моем языке!»
– Будете понимать чужую речь, пока кто-нибудь из говорящих не захочет, чтобы вы ничего не поняли. Ну или вы не захотите сохранить свое общение в тайне от окружающих. Но для этого нужно будет постараться, хех…
После обеда Боггет ненадолго оставил нас, чтобы что-то обсудить с длинноволосым. Издали я наблюдал за ними. По сравнению с Боггетом его собеседник казался ребенком: ростом ниже плеча, он был худощав и узок в груди. Его волосы падали на лицо, скрадывая черты. Я отметил только длинный острый нос и узкий подбородок. Кое-что настораживало: незнакомец был вооружен мечом и кинжалом. Но здесь, возможно, это было совершенно нормально, раз уж он не снял перевязь, когда садился за стол. У нас же было непринято расхаживать по улицам с оружием и уж тем более заходить вооруженным в общественные места. У нас… Эти слова полоснули по моему сердцу приятной