делали для него эскизы. Среди них не было ни одного архитектора, зато они понимали его с полуслова – Никите достаточно было описать идею на словах, рисуя воображаемую картину руками в воздухе. Кроме того, рядом всегда была жена. До сих пор Никита самонадеянно считал себя автором их неординарных московских интерьеров. И только сейчас начал понимать, что истинным вдохновителем и генератором идей, по всей видимости, была Ольга. В этот раз Никита лишился ее поддержки. Он испытывал робость перед пятисотлетней историей этих стен и чувствовал себя совершенно беспомощным.
– Сам справлюсь! – подбодрил он себя. – Пускай злится дальше. Ей же хуже. Все равно приедет рано или поздно.
Мебели практически не было. Кроме полностью оборудованной кухни и объемных встроенных шкафов, прежние владельцы оставили только две большие двуспальные кровати в комнатах на втором этаже. Спальни третьего этажа были абсолютно пусты. Очень кстати в одном из шкафов лежали две совершенно новые подушки в пластиковых пакетах с этикетками и такое же новое одеяло. Агент по недвижимости продемонстрировал их при осмотре дома и клятвенно пообещал проследить, чтобы они никуда не исчезли. В чемодане Никиты лежала пара простыней, пара наволочек и пара полотенец. Сколько Ольга ни злилась, но об этом позаботилась. Минимальные бытовые удобства на первое время были обеспечены, а на большее он сейчас и не претендовал.
Находившись вверх и вниз по лестницам, Никита с непривычки валился с ног. Все шло к тому, что до ужина он не дотянет, раньше уснет на ходу где-нибудь на ступеньках между вторым и третьим этажами. Кроме того, воспоминания о плотном обеде еще не улетучились, он до сих пор был не голоден. Телесная усталость тянула его в постель, но внутреннее возбуждение и страсть к эффектам гнали вон из дома. Обстоятельства требовали финального аккорда.
– Русские не сдаются, старик, – сказал он, с трудом отводя взгляд от еще не застеленной кровати, – этот великий день не может закончиться так бездарно. Перед сном надо выйти в люди.
Он примерно помнил направление, в котором находилась центральная площадь. Учитывая крошечные размеры деревни, заблудиться здесь было сложно. Однако с первого раза Никита все же промазал. Он наугад выбрал один из двух неотличимых друг от друга переулков и через несколько минут с досадой обнаружил себя на смотровой площадке с противоположной стороны холма. Затем сосредоточился, сориентировался по крыше церкви и вскоре был уже на месте.
Это была типичная площадь южной французской деревни. Маленькая, квадратная, с низкими полукруглыми арками в первых этажах домов. Церковь с одной стороны, туристический офис с другой. Средневековый антураж разнообразил арт-объект из бетона – творение столичного архитектора, сына одного из местных жителей. Современная скульптура площадь не украшала, но являлась объектом повышенного внимания детей и туристов. Первые по ней с удовольствием ползали, вторые ее активно фотографировали.
Судя