лицо. Дорогое уже по-иному.
– Да. Ты слышал о том, что я выхожу замуж?
Его замешательство и тоскливый, болезненный взгляд в тот момент, когда он хотел казаться всего лишь удивленным, доставили ей некоторое облегчение.
– И… кто же удостоился этой чести?
Марианна открыла рот, но он опередил поток объяснений, нетерпеливо сжимая кулак.
– Не иначе Лиговской? – произнес он с досадой.
– Именно он.
Крисницкий выдохнул, злобно улыбнувшись, как будто этой улыбкой пытался скрыть бессилие, но именно ей и обнажая его.
– Черт бы побрал тебя! – не сдержался он, о чем потом долго жалел.
– Что ж, мой милый, – Марианна выглядела поразительно спокойной, добившись должного возмездия. – Теперь ты, возможно, поймешь хоть толику того, что испытала я, узнав о твоей помолвке. И не будешь впредь так жесток.
– Я не хотел быть жестоким.
– Хотим мы чего-то или нет, это все равно происходит.
Оба замолчали, потом Марианна продолжила:
– Теперь мы оба получили то, что хотели. Думаю, это достойное окончание беспокойного, изводящего романа. Хотя тебе он, конечно, казался манной небесной… Но не будем об этом, – насмешливо добавила она и подняла тонкую руку, облаченную в черную перчатку, видя, как Крисницкий пытается возразить. – Так что жду вас, Михаил Семенович, вместе с супругой.
Крисницкий засмеялся отрывисто, громко, совсем неподобающе женатому барину.
– Я недооценил тебя, Маша. За что так?
– Право, не понимаю тебя.
– Мало того, что отдаешь себя человеку, которого не любишь, так еще зовешь бывшего любовника на торжество? Воистину, с твоей склонностью мучить всех, в том числе и себя, надо писать драмы!
Марианна заговорила взволнованно, жестоко, совсем не так, как произносила отточенные фразы минуту назад.
– Как ты смеешь рассуждать, кого я люблю, а кого нет? И делать подобные выводы? Почему вообще это приходит тебе в голову, ведь теперь ты не имеешь на меня никаких прав. Да и раньше не имел. Мог возыметь, но предпочел иную участь. Так теперь не указывай мне, как вести себя, и не делай трагедии из-за того, как низко я пала, совершая… Ты, верно, думаешь, мезальянс? О, нет, мой дорогой. Это выход из тупика. Хотя я искренне желаю тебе счастья и не могу расстаться врагами. А эта девушка… Тебе повезло, что она полюбила тебя. То ли в силу неопытности, то ли из-за того, что так надо… – сказала она мстительно, понимая, что Антонина Николаевна Крисницкая оказалась в тех же сетях, что и она сама. – Не могу рассчитывать, что она сделает тебя лучше, но все же с ней твоя судьба войдет в спокойное, твердое русло… Скучновато, быть может, но, если правильно повести дело, очень приятно.
– Маша, ты жестока!
– А ты нет, когда говоришь мне подобное?! Будто я виновата, что разбила наш союз! Я раню тебя этим браком? Иначе зачем тебе так отзываться о нем? А ты бесишься несмотря на то, что сам отказался от меня. Воистину, мужское неприличие не знает никаких границ,