мужчиной с психологией малолетнего преступника. Революция дала ему в руки оружие и фактически бесконтрольную власть. Эта власть «снесла крышу» парню, сделав чрезвычайно опасным для окружающих. Убийство человека часто совершалось им ради забавы или из неутолённого любопытства. Так же уличные пацаны умерщвляют разными способами соседских кошек и несчастных ворон.
Но если Вильмонт полагал, что комиссар не представляет для него опасности, то он глубоко заблуждался – однажды Лаптев проговорился Лукову, что послал донос на начальника в Москву.
Глава 12
Не смотря на все его старания, комиссару не удавалось достать горючее ни в Симбирске, ни в других близлежащих городах. С большим риском для жизни Лаптев метался по охваченной мятежом губернии. Возвращался он разочарованный и злой. После каждой поездки Лаптев привозил с собой какое-то доказательство собственного усердия, то отобранный в стычке с повстанцами обрез, то свою простреленную шапку, то окровавленный комсомольский билет бывшего с ним товарища, которого бандитская пуля сразила в самое сердце.
Демонстрируя всем эти вещи, Лаптев словно говорил начальнику экспедиции: «Меня нельзя выгонять, ведь я очень стараюсь, каждый день кладу голову на плаху ради общего дела». Между тем 12 часов, которые Вильмонт дал комиссару на поиск бензина, давно истекли. Одиссей уже приготовился к тому, что генерал приведёт в исполнение свою угрозу и вышвырнет трепача из экспедиции. В эти дни характер генерала по отношению к комиссару стал особенно желчным, он не упускал ни одной возможности сказать самовлюблённому юнцу что-нибудь язвительное. Казалось, Лаптев обречён. Но на его удачу парню удалось как-то договориться с командиром авиаотряда о выделении экспедиции некоторого количества дефицитного керосина. Вылет был назначен на следующее утро.
Ещё до рассвета Луков был разбужен взволнованным немцем.
– Что, уже пора? – спросонья щурясь на лётчика, зевнул Луков.
– Они уходят! – тревожно произнёс обратившийся в слух Вендельмут.
За стеной басовито гудели авиационные моторы. Однако Одиссей не находил в этом ничего необычного, до тех пор пока немец не сообщил ему, что местные лётчики, забрав с собой почти всех авиатехников, самовольно, без приказа покидают аэродром. Легко было догадаться, кто их вынудил принять такое решения, и куда теперь направятся бывшие офицеры, которых только обстоятельства заставили поступить на службу в Красную армию.
Быстро одевшись, Одиссей поспешил на улицу вслед за Вендельмутом. Ещё не рассвело и первые взлетевшие машины уже растворились в тёмном небе. Судя по отдалённому гулу, они должны были находиться теперь где-то над Волгой. Два последних пилота-перебежчика заканчивали разбег. За мчащимися по снегу аэропланами бежал полуодетый командир отряда и что-то кричал им вслед, но из-за сильного шума моторов его слов было не разобрать. Поднимаемая пропеллерами снежная вьюга валила мужчину с ног, задирала его гимнастёрку. Он выглядел жалким неудачником, простофилей,