потрошил обычно
внутренности
дыни канталупы.
your mother
is in the habit of
offering more love
than you can carry
your father is absent
you are a war
the border between two countries
the collateral damage
the paradox that joins the two
but also splits them apart
твоя мать
имеет склонность
предлагать любви больше,
чем ты можешь принять.
твоего отца рядом нет.
ты ― война,
граница двух государств,
побочный ущерб,
парадокс, что сближает обоих
не больше, чем разделяет.
emptying out of my mother’s belly
was my first act of disappearance
learning to shrink for a family
who likes their daughters invisible
was the second
the art of being empty
is simple
believe them when they say
you are nothing
repeat it to yourself
like a wish
i am nothing
i am nothing
i am nothing
so often
the only reason you know
you’re still alive is from the
heaving of your chest
– the art of being empty
извлечение из материнской утробы
стало первым опытом исчезновения.
второй приобрела я,
научившись теряться из виду в семье,
предпочитавшей не замечать дочерей.
искусство быть пустым местом ―
это просто верить,
когда убеждают тебя,
что ты ничего не стоишь;
это повторять словно мантру:
я ничто,
я ничто,
я ничто ―
так часто,
чтобы единственным доказательством
того, что ты жива,
было твое дыхание.
– искусство быть пустым местом
you look just like your mother
i guess i do carry her tenderness well
you both have the same eyes
cause we are both exhausted
and the hands
we share the same wilting fingers
but that rage your mother doesn’t wear that anger
you’re right
this rage is the one thing
i get from my father
(homage to warsan shire’s inheritance)
ты выглядишь точно как мать.
полагаю, от нее у меня эта нежность.
у вас одинаковые глаза.
потому что мы обе измучены.
и руки.
мы делим на двоих ослабевшие пальцы.
но в ней нет той ярости, что поглощает тебя.
ты прав.
эта ярость ― единственное,
что досталось мне от отца.
(отдать должное наследственности)
when my mother opens her mouth
to have a conversation at dinner
my father shoves the word hush
between her lips and tells her to
never speak with her mouth full
this is how the women in my family
learned to live with their mouths closed
когда мама открывает рот,
чтобы начать разговор за ужином,
отец швыряет словом тишина,
парализующим ее губы, и велит
никогда не говорить с набитым ртом.
вот так в моей семье учат
женщин держать рот закрытым.
our knees
pried open
by cousins
and uncles
and men
our bodies touched
by all the wrong people
that even in a bed full of safety
we are afraid
наши колени
были раздвинуты
двоюродными братьями,
дядюшками,
мужчинами,
наши