царевича, и говорил странно, вроде как полоумный, заикался, дергался, и одна нога у него короче другой, – мальчик карабкался по стогу. – Мимо проезжал верховный жрец Амона-Ра, бес почувствовал, что приближается его погибель, прокрутился три раза на одном месте и исчез, никто не успел и глазом.., – мальчик вскарабкался на вершину стога и замолчал на полуслове.
– Ох, что творится! Сейчас достану защитные амулеты, разложу по всему дому, чтобы злой дух у нас не поселился.
– Ты что замер, маленький господин? – в голосе раба слышалась тревога.
Макса бросило в жар: он вспомнил, что небрежно выкинул салфетки и листок из папиного журнала, в которые мама завернула бутерброды! И теперь наверняка мальчишка замер над этим комком бумаги. Еще пару секунд и его вытащат из сена, а потом сбудется кошмарный сон.
– Так вот, прокрутился он и исчез. Говорят, что теперь злые духи будут часто приходить в землю египетскую.
– Что ты болтаешь, Бубу? – испуганно отозвалась мать.
– Это не я так говорю, в народе слух ходит, что жрецы держат совет, как можно уберечь народ благочестивых Фив и прогнать злых духов. А вина за то, что являются бесы средь бела дня, лежит на фараоне. Боги разозлились на него и позволили напустить проклятому Апопу порчу на царскую семью.
– Да замолчи ж ты, гнусный мальчишка! Вырвать тебе язык за хулу на фараона, и то мало будет! Быстро иди в дом, и чтобы до ужина тебя не видела. Еще отцу расскажу про бунтарские речи.
Они ушли. Тишину в сарае нарушали редкие вздохи коз. Макс боялся пошевелиться, ему казалось, что раб притаился и ждет удобного момента, чтобы схватить его. Собравшись с духом, Макс высунул голову, осмотрелся и полностью вылез наружу. Руками разворошил сено, но бумажек не нашел. Проверил рюкзак. Куда же они могли запропаститься? Обидно будет, если из-за помятой страницы с масляными пятнами от колбасы его скормят львам.
Размышления прервал солнечный свет, ворвавшийся в помещение, кто-то открыл дверь и зашел внутрь. Макс не успел спрятаться и вжался всем телом в сено. Шаги направились в его сторону, и вскоре показалась голова мальчика. Они встретились глазами, и оба замерли – один от ужаса, что его обнаружили, другой от неожиданности, что кто-то все-таки прячется в их сарае. Мальчик начал приходить в себя и уже открыл рот, чтобы завопить во все легкие, но Макс опередил его:
– Тише-тише, не кричи, пожалуйста! Я не вор, я не замышляю ничего плохого против тебя и твоей семьи.
Черные миндалевидные глаза в страхе смотрели на чужеземца. Голова мальчика была побрита наголо, только с висков торчали прядки волос. На правом виске виднелись две родинки и тонкая жилка, дрожащая от страха. Смутное воспоминание шевельнулось в сознании Макса и так же быстро улетучилось.
– Понимаешь, я в беду попал, мне нужна помощь, но мне не к кому обратиться.
– Ты тот бес, которого все ищут?
– Я не бес, могу поклясться, чем хочешь, но ищут меня. Правда, я не знаю, за что они хотят меня казнить, я ничего плохого не сделал.
– А царскую семью ты желал умертвить?
– Нет,